Паразитарная теория рака

Рак и методы его лечения. Паразитарная теория.
Текущее время: 28-03, 22:12

Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 4 ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Формула рака Лучника
СообщениеДобавлено: 30-05, 18:48 
Не в сети
Модератор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 25-01, 05:23
Сообщения: 8867
Откуда: г. Новосибирск
случайный человек
09.04.2007, 17:01
ФОРМУЛА РАКА

Доктор биологических наук А. ЛУЧНИК

Рак - одна из самых тяжелых и загадочных болезней. Существует множество причин, казалось бы, совершенно различных, которые могут стать "спусковым крючком" болезни, началом неконтролируемого деления злокачественных клеток. Но каковы внутренние, молекулярные механизмы рака? Возможно, все дело в структуре хромосом опухолевых клеток.

Главной причиной смерти человека в ХХ веке наряду с сердечно-сосудистыми заболеваниями стал рак. Отсюда и повышенное внимание к исследованиям причин рака и нахождению способов его лечения. Однако все надежды, что будет найдена некая противоопухолевая "панацея", рушились по мере того, как расширялись знания о природе рака. Более того, к концу ХХ века ученые окончательно пришли к выводу, что опухоль каждого вида имеет свои механизмы бесконтрольного роста. А значит, нельзя найти общий принцип лечения всех видов рака.

И все же универсальный механизм роста злокачественных опухолей существует. Этот механизм, или, вернее сказать, "адская машина", есть в каждой злокачественной опухоли, и устроен он на удивление просто. Его работа не зависит от конкретных причин возникновения опухолей. Причины бывают разными, однако все они, в конечном счете, вызывают определенные изменения структуры генома, то есть хромосом, содержащих наследственную информацию.

Превращение нормальной клетки в опухолевую происходит в два этапа: трансформация и малигнизация (злокачественность). На первом этапе клетки начинают бесконтрольно делиться, причем уже в лабораторных условиях - в колбе с питательным раствором. Однако такие клетки в большинстве случаев не вызывают злокачественного роста в живом организме. Механизмы трансформации изучены достаточно хорошо - главную роль здесь играют онкогены.

Второй этап - приобретение злокачественности - позволяет таким клеткам размножаться внутри организма. При этом клетки опухоли растут не сами по себе - организм животного или человека помогает им это делать. Активно подхлестывая рост опухоли, плоть больного совершает медленное самоубийство. Организм делает все возможное для того, чтобы опухоль росла. Он бережно пронизывает ее тысячами новых кровеносных сосудов и капилляров, он приобщает окружающие здоровые клетки, а также клетки крови и лимфы к обслуживанию опухоли, позволяя ей расти вширь. В этом процессе задействованы сотни биохимических реакций.

Отчего это происходит? Здесь мы подошли к самому главному. Ответ на этот вопрос звучит до смешного просто: организм воспринимает растущую опухоль как незаживающую рану, которую следует залечить путем стимуляции роста ее клеток. Эта мысль пришла в голову автору этой статьи почти 20 лет тому назад, во время беседы с покойным отцом - профессором Н.В. Лучником, лучшим специалистом своего времени по хромосомным аберрациям (видимым под микроскопом разломам хромосом). Кстати, теперь никто не сомневается, что именно эти аберрации - причина рака при радиоактивном облучении организма. Работы моего отца по малым дозам радиации были срочно востребованы после Чернобыльской катастрофы.

В то время, к которому относится моя памятная беседа с отцом, я учился в аспирантуре на кафедре генетики Московского государственного университета. Тогда я не стал публиковать свое открытие. Почему? Я решил, что понятое мной лежит прямо на поверхности, ведь механизм настолько прост и очевиден, и кто-нибудь через год-два обязательно придет к тем же выводам, а может быть, в момент, когда меня осенило, уже кто-то сидит и пишет статью на эту тему. Однако прошло более 20 лет, а публикаций все не было, и я решил представить на суд научной общественности свою концепцию.

Бросив все остальное, я залез в Интернет - слава Богу, к этому времени он уже появился. За один месяц мне удалось перелопатить такое огромное количество научных публикаций, какого я никогда не смог бы просмотреть, сидя в лучших библиотеках 10 лет подряд. Да я и не нашел бы нужных журналов - тех, которые молекулярный генетик никогда не читает, например медицинских журналов, посвященных лечению травм и ранений. К своему изумлению, я обнаружил, что никто и близко не подошел к моему давнему умозаключению. Однако за 20 лет ученые собрали столько новых фактов, подтверждающих эту концепцию, что в ее правильности у меня не оставалось более никаких сомнений.

В 2000 году я написал статью в журнал "Онтогенез", выпускаемый Институтом биологии развития Российской академии наук. В этой статье злокачественная опухоль называется незаживающей раной. Почему так? Начнем с раны заживающей: если вы случайно порезали руку, немедленно начинается процесс заживления раны. Свертывание крови и агрегация клеток крови на поверхности раны - первый и исключительно важный этап заживления. Агрегирующие клетки крови (макрофаги, гранулоциты и тромбоциты) начинают выделять цитокины - белки, регулирующие деление клеток. Наиболее известные цитокины - факторы роста клеток. Говоря упрощенно, эти факторы вызывают рост новых клеток, заполняющих рану. Почему кровь сворачивается? Сигналом служат поврежденные или мертвые клетки на поверхности раны. (В пробирке кровь сворачивается от контакта с чужеродной стеклянной поверхностью.) Более того, тысячи клеток на поверхности раны, которые вы убили кухонным ножом, не молчат. Они вопиют о своей погибели - сами выделяют факторы роста и другие цитокины, стимулирующие рост и миграцию клеток. Цитокины кровяных клеток и мертвых клеток вызывают отек ткани: межклеточное пространство заполняется лимфой, и туда ползут лимфоциты и некоторые другие клетки, участвующие в ранозаживлении. В дальнейшем изложении мы для упрощения будем говорить только о росте новых клеток, потому что это самое главное. Чтобы описать другие детали процесса заживления раны, потребуется целая книга.

Таким образом, главным сигналом к делению клеток являются мертвые клетки на поверхности самой раны. Эти клетки не просто мертвые - они погибли путем некроза. Существует другой тип гибели клеток - апоптоз. Это когда организм в ходе нормальной жизнедеятельности уничтожает некоторые собственные клетки - образно говоря, производит очередную замену деталей в ходе "техосмотра". (См. "Наука и жизнь" № 8, 2001 г. - Ред.) Подконтрольно гибнущие клетки не способны запустить каскад биохимических событий, заживляющих рану. Сделать это могут только некротически погибшие клетки. Так погибают клетки либо от физического повреждения, либо от случайных, не подвластных организму разломов хромосом. Некроз клеток происходит, например, при радиоактивном облучении (за исключением лимфоидных клеток). Радиация рвет молекулу ДНК в каких-то случайных местах. Разрывы ДНК (обеих нитей двойной спирали) активно залечиваются клеткой, однако 100% разрывов клетке удается залечить не всегда. Из незалеченных разрывов образуются разломы хромосом, видимые под микроскопом. Если клетка с разломанной хромосомой делится, две дочерние клетки с большой вероятностью умирают от некроза (вследствие нарушения баланса генетического материала у дочерних клеток). Такие клетки организм воспринимает как погибшие от случайного ранения, например от пореза руки кухонным ножом.

При заживлении раны деление клеток заканчивается, когда образуется рубец из полностью заполнивших рану новых клеток. Остановка деления клеток - завершающий этап заживления раны. Если рану порезать еще раз, опять начнется процесс деления клеток. Сигналом к нему послужат новые некротически погибшие клетки. В экспериментах с животными, у которых риск заболеть раком очень высок (высокораковые линии), стоит порезать одну и ту же рану несколько раз, чтобы вызвать злокачественный рост опухоли. У нормальных животных или человека этого бывает недостаточно.

Но если опухоль по тем или иным причинам уже возникла, ее клетки обязательно приобретают одно исключительно важное свойство - генетическую нестабильность, выражающуюся в том, что в каждом поколении клеток возникают случайные разломы хромосом с частотой примерно 1-30%. Потомство этих клеток, как мы уже знаем, нежизнеспособно: дочерние клетки гибнут от некроза. Если их, скажем, 10%, то этого вполне достаточно, чтобы система заживления ран набросилась на опухоль и стала стимулировать ее клетки к делению. Деление клеток опухоли автоматически приведет к появлению еще 10% мертвых клеток, а они опять подхлестнут систему заживления ран, и так до бесконечности, вернее, до физической смерти человека или животного. Заметим, что, жертвуя мертвыми клетками, опухоль растет медленнее, чем росли бы нормальные клетки, но взамен она получает возможность расти неограниченно - пусть медленно, но верно, и в конце концов она убьет организм. Это как многоголовый дракон из русской сказки: отрубишь ему одну голову - вырастут две...

На этом месте я мог бы остановиться, однако читатель спросит: а почему в раковых клетках с высокой частотой возникают разломы хромосом, вызывающие некротическую гибель клеток?

Факт высокой частоты случайных хромосомных разломов в опухолевых клетках считается общепризнанным. "Мертвую петлю" обратной связи между умирающими и делящимися клетками мы уже описали. Однако, если не понять причину высокой частоты случайных разломов хромосом в раковых клетках, нельзя целенаправленно бороться с опухолевым ростом.

Причина этих разломов, как я берусь утверждать, кроется в неспособности раковой клетки ремонтировать двойные разрывы ДНК, которые и приводят к разломам хромосом. Нормальная клетка с высокой скоростью и эффективностью ремонтирует сотни разрывов ДНК, например после облучения.

И снова вернемся на двадцать лет назад. Работая над кандидатской диссертацией, я сделал вывод о том, что для ремонта разорванной молекулы ДНК требуется вторая копия, не имеющая разлома в том же самом месте. Молекулы "прижимаются" одна к другой, и генетическая информация с неповрежденной молекулы копируется в поврежденную, восстанавливая таким образом ее первоначальную структуру. Свои опыты я проводил на различных линиях дрожжей - тех самых, которые идут на приготовление пива, хлеба или пышных пирогов. Дело в том, что молекула ДНК и облегающие ее белки - гистоны устроены совершенно одинаково у всех организмов, имеющих клеточное ядро (эукариот). В некоторых штаммах дрожжей есть интересное исключение, которое и позволило мне сделать диссертационную работу.

В здоровых клетках человека двойные разрывы ДНК залечиваются с огромной эффективностью. Откуда же берется для этого вторая копия ДНК? А она есть в составе каждой хромосомы, предположил я и вскоре опубликовал сначала теоретическую, а позднее ряд эксперименталь ных работ, подтверждающих это.

Научное сообщество не сразу восприняло утверждение, замахивающееся на взгляды целого поколения ученых, которое в 60-х годах ХХ века решило, что в каждой хромосоме содержится одна длинная молекула ДНК и информация о ней нигде не дублирована. (Для специалистов: гомологичные хромосомы не повторяют одна другую полностью, а соматическая конъюгация и рекомбинация, даже после облучения, - крайне редкие события). Надо сказать, что в 60-е годы в науке боролись две школы: одна отстаивала однонитчатую хромосому (где нить - это двойная спираль ДНК), а другая - многонитчатую. Постепенно стало ясно, что многонитчатые хромосомы встречаются у некоторых организмов или в некоторых тканях как исключение, а у большинства организмов и тканей хромосомы однонитчатые. В шуме многочисленных перепалок не заметили, что вместе с водой выплеснули ребенка. На том этапе развития науки никто из сторонников однонитчатой модели не мог утверждать, что в хромосоме имеется только одна молекула ДНК, а не две, главное, стало ясно, что их не великое множество. С точки зрения этих исследователей, одна или две - было не важно. Решили, что, скорее всего, одна, иначе зачем клетке утруждать себя содержанием и обслуживанием второй копии? Это предположение осталось чисто умозрительным, потому что о проблеме надежности генома думал лишь небольшой круг генетиков, занимавшихся репарацией (ремонтом) ДНК. Однако, учитывая вышеизложенное, наличие второй копии, а значит, и репарация двойных разрывов ДНК на этой основе приобретают колоссальное биологическое значение.

Защитив диссертацию, я крепко задумался о природе вещей и решил, что иначе, как две копии в хромосоме человека, и быть не может, не то роду человеческому пришел бы конец. (Вторая копия повышает надежность генома примерно в 100 000 - 1 000 000 раз, а третья почти не повышает, поэтому-то их и две.) И я написал большую статью в "Journal of Theoretical Biology", в которой проанализировал все опубликованные доводы в пользу однонитчатой модели и не нашел ни одного убедительного. Да и сами авторы этих статей никогда не утверждали, что есть только одна копия, они лишь говорили, что не 20 и не 100. Позднее на одной конференции в США я с удивлением узнал, что американский профессор преподносит мою работу студентам как пример аналитического научного мышления. В перерыве между заседаниями он рассказал мне о российском ученом А.Н. Лучнике, которого он представлял седовласым профессором, и очень удивился, узнав, что Лучник - это я (а мне тогда не было и 30 лет).

Итак, я опубликовал статью о двух нитях ДНК в одной хромосоме, с которой никто не выразил несогласия. Как эти нити организованы в хромосоме, видно из рисунка, приведенного внизу. Вскоре открыли метод полимеразной цепной реакции - тот самый, с помощью которого теперь идентифицируют человеческую личность по одному волосу или по костям покойника, долго пролежавшим в земле (см. "Наука и жизнь" № 11, 1993 г. - Ред.). Например, так устанавливали подлинность останков семьи Николая II. Я использовал этот метод для проверки вопроса о числе копий ДНК в хромосоме. Новый метод позволял амплифицировать (многократно приумножить) ДНК одной-единственной клетки и получить ответ на вопрос о количестве копий ДНК в хромосоме. Сначала у меня ничего не получалось, но помог мой друг Павел Иванов, вернувшийся из Англии, где он занимался идентификацией останков царской семьи. Он открыл мне небольшое ноу-хау, которое в статьях почему-то не упоминалось.

Эксперименты мы ставили вместе с моей аспиранткой Ларисой Ветровой и сотрудником другой лаборатории нашего института Михаилом Слезингером. Для работы нам нужны были человеческие сперматозоиды. Доноров спермы найти не удалось, и пришлось мне "ставить опыты на себе". Партия моих сперматозоидов хранилась в замороженном состоянии в лабораторном морозильнике. Это вызывало большое количество шуток, особенно со стороны женского персонала. Потом была разработана оригинальная методика, и мы смогли обходиться без сперматозоидов. По результатам работы была опубликована статья в международном журнале "Biochemistry and Molecular Biology International". Статью рецензировал академик В.П. Скулачев. Я получил премию на общеинститутском конкурсе научных работ, однако быстрой реакции на статью не последовало. Но это тем приятнее, если осознаешь, что ты опередил свое время хотя бы на 3-4 года, тем более что с момента моей первой статьи на эту тему прошло почти 20 лет. Только теперь, в XXI веке, появились работы других ученых, указывающие на двунитчатую (бинемную) структуру хромосом человека.

Вернемся к раку. Я обещал ответить на вопрос о генетической нестабильности раковых клеток. Если хромосома бинемна (то есть имеет две нити, вернее, две двойные спирали ДНК), то большая часть случайных разрывов ДНК залечивается полностью. Случайные разрывы ДНК у каждого человека возникают ежедневно (общая длина ДНК в одной клетке человека - около полутора метров). Если в хромосоме имеется однонитчатый (однодуплексный) участок, то разрывы дуплексов в этом месте не залечиваются, что ведет к разлому хромосомы и гибели дочерних клеток. Опираясь на уже опубликованную мной и другими авторами информацию, я сформулировал общий принцип генетической нестабильности в злокачественных клетках. Вот он: раковая клетка имеет наследуемые однонитчатые (однодуплексные) участки в одной или нескольких хромосомах или даже во всем геноме (последнее обнаружено при исследовании многих лейкозов). Теперь становится понятным, почему такая клетка с высокой вероятностью дает случайные разломы хромосом и гибель дочерних клеток. Что происходит в результате появления большого количества некротически гибнущих клеток, уже изложено в начале статьи.

Становится понятным также, почему рак лечат облучением, перегревом (гипертермией), избытком кислорода (гипероксигенацией) или некоторыми мутагенами. Все эти воздействия бьют по ДНК, а повреждения однонитчатых (однодуплексных) участков в отсутствие второй копии клетка отремонтировать не в состоянии; в результате раковые клетки, в отличие от нормальных, подвергаются массовой гибели. Все эти методы лечения не дают 100%-ной гарантии излечения многих видов рака. Но теперь мы знаем врага в лицо, и можно надеяться на успех в борьбе с ним.

Доктор биологических наук А. ЛУЧНИК

P.S. Моими единомышленниками из числа сотрудников РАН была выделена биологически активная фракция из морских организмов-долгожителей (около 200 лет), не подверженных инфекционным и онкологическим заболеваниям и имеющим беспрецедентно совершенный механизм заживления ран. Предварительные результаты испытаний на пациентах дали положительные результаты. В настоящее время проводятся более детальные исследования.

СЛОВАРИК К СТАТЬЕ

Агрегация - скопление клеток на чужеродной поверхности.

Амплификация - многократное приумножение числа идентичных копий молекулы ДНК.

Ангиогенез - прорастание ткани новыми кровеносными сосудами и капиллярами.

Коагуляция - свертывание белков крови.

Мембранные рецепторы - молекулы или группы молекул на внешней либо внутренней стороне клеточной мембраны, воспринимающие сигналы от гормонов или иных молекул в крайне низкой концентрации.

Протеолиз - расщепление пептидных связей, которое происходит под действием протеолитических ферментов.

Протеолитический процессинг - разрезание макропептида до биологически активных компонентов.

Таксис - движение клеток по градиенту химического сигнала.

Фибринолиз - разрушение белковых молекул крови, образовавших сгусток на месте поверхности раны.

Хромосомные аберрации - видимые под микроскопом разломы хромосом.

Цитокины - вещества, регулирующие деление и движение клетки.

Экстрацеллюлярный матрикс - внеклеточный белково-мукополисахаридный каркас (скелет), составляющий жесткую основу для расположения клеток в ткани.

Эндотелий - слой специфических клеток, выстилающих поверхность ткани.


Умирающая от некроза клетка подает окружающим ее клеткам множество различных сигналов.



Схема разрастания клона злокачественных клеток. Черные кружки - это клетки, погибающие из-за спонтанных летальных повреждений хромосом.



Схематическое изображение бинемной (двойной) модели хромосомы (А) и ее изменения в злокачественных клетках (Б). Сплошная линия - двойная спираль ДНК. Вдоль оси хромосомы показаны точки прикрепления ДНК к хромосомному скелету. Вторая нить ДНК служит образцом (матрицей) для ремонта разрывов. На однодуплексном участке разрывы не залечиваются, и возникает разлом хромосомы.



Схема постановки эксперимента с единичными сперматозоидами. В случае если хромосома содержит одну молекулу ДНК, результата амплификации уникального гена следует ожидать лишь в одной пробирке из четырех. Если хромосома содержит две молекулы ДНК, то амплификация уникального гена в 75% случаев ожидается в двух пробирках из четырех. Полученные результаты согласуются лишь со второй возможностью, то есть с бинемностью хромосом человека.

Журнал "Наука и Жизнь" / Архив / №5, 2002 / ФОРМУЛА РАКА

Портал журнала «Наука и жизнь»© 2005-2007 Все права защищены.
http://www.nkj.ru/archive/articles/4179/

Программа А. Гордона

19 ноября, 00:25

Формула рака

Что означает слово "рак" в медицине и обиходе? Чем отличается злокачественная опухоль от доброкачественной? Что такое "некроз клеток" и каковы внутренние, молекулярные механизмы рака? О бинемной модели хромосом и новых подходах к лечению злокачественных опухолей, - доктор биологических наук Андрей Лучник.

Участник:

Лучник Андрей Николаевич – доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник Института биологии развития РАН

Предварительный план дискуссии:

• Что означает слово "рак" в медицине и обиходе? (Условимся на обиходном значении: все злокачественные опухоли.)

• Чем отличаются злокачественные опухоли от доброкачественных? (Хрупкостью хромосом, и, как следствие - некрозом клеток.)

• Что такое "некроз клеток"? (Один из двух типов гибели клеток а) запланированный - апоптоз и б) незапланированный - некроз (рак, заживление ран и т. д.))

• Почему у раковых клеток происходит некроз? (Неравномерное распределение кусков хромосом (ДНК) в митозе.)

• Что такое модель незаживающей раны в применении к злокачественной опухоли? (Универсальная модель для всех типов опухолей не зависящая от причин их возникновения.)

• Но каковы внутренние, молекулярные механизмы рака? Почему хромосомы раковых клеток хрупкие? (Бинемная модель хромосомы. Она же отвечает на вопрос о причинах кризиса в установлении полной нуклеотидной последовательности генома человека.)

• Как лечить рак в свете вашей модели? (Два пути: 1. Псевдомутагены; 2. Перевод клеток в апаптоз. Пробовали на добровольцах. Получилось. Однако предостережение от преждевременного оптимизма. Последствия химиотерапии, осложненная ситуация. Ограниченность природных ресурсов сырья. Предстоит большая работа по установлению структуры компонентов и их синтезу генно-инженерным или синтетическим путем. Требуются средства российского происхождения.)

• Назовите факторы риска как для здоровых, так и для больных раком.

• Нейрогуморальная система. Раковые клетки у каждого из нас.

Обзор темы:

Рак - одна из самых тяжелых и загадочных болезней. Существует множество причин, казалось бы, совершенно различных, которые могут стать "спусковым крючком" болезни, началом неконтролируемого деления злокачественных клеток. Но каковы внутренние, молекулярные механизмы рака? Возможно, все дело в структуре хромосом опухолевых клеток.

Главной причиной смерти человека в ХХ веке наряду с сердечно-сосудистыми заболеваниями стал рак. Отсюда и повышенное внимание к исследованиям причин рака и нахождению способов его лечения. Однако все надежды, что будет найдена некая противоопухолевая "панацея", рушились по мере того, как расширялись знания о природе рака. Более того, к концу ХХ века ученые окончательно пришли к выводу, что опухоль каждого вида имеет свои механизмы бесконтрольного роста. А значит, нельзя найти общий принцип лечения всех видов рака.

И все же универсальный механизм роста злокачественных опухолей существует. Этот механизм, или, вернее сказать, "адская машина", есть в каждой злокачественной опухоли, и устроен он на удивление просто. Его работа не зависит от конкретных причин возникновения опухолей. Причины бывают разными, однако все они, в конечном счете, вызывают определенные изменения структуры генома, то есть хромосом, содержащих наследственную информацию.

Превращение нормальной клетки в опухолевую происходит в два этапа: трансформация и малигнизация (злокачественность). На первом этапе клетки начинают бесконтрольно делиться, причем уже в лабораторных условиях - в колбе с питательным раствором. Однако такие клетки в большинстве случаев не вызывают злокачественного роста в живом организме. Механизмы трансформации изучены достаточно хорошо - главную роль здесь играют онкогены.

Второй этап - приобретение злокачественности - позволяет таким клеткам размножаться внутри организма. При этом клетки опухоли растут не сами по себе - организм животного или человека помогает им это делать. Активно подхлестывая рост опухоли, плоть больного совершает медленное самоубийство. Организм делает все возможное для того, чтобы опухоль росла. Он бережно пронизывает ее тысячами новых кровеносных сосудов и капилляров, он приобщает окружающие здоровые клетки, а также клетки крови и лимфы к обслуживанию опухоли, позволяя ей расти вширь. В этом процессе задействованы сотни биохимических реакций.

Отчего это происходит? Ответ на этот вопрос звучит до смешного просто: организм воспринимает растущую опухоль как незаживающую рану, которую следует залечить путем стимуляции роста ее клеток. Почему так? Если вы случайно порезали руку, немедленно начинается процесс заживления раны. Свертывание крови и агрегация клеток крови на поверхности раны - первый и исключительно важный этап заживления. Агрегирующие клетки крови (макрофаги, гранулоциты и тромбоциты) начинают выделять цитокины - белки, регулирующие деление клеток. Наиболее известные цитокины - факторы роста клеток. Говоря упрощенно, эти факторы вызывают рост новых клеток, заполняющих рану. Почему кровь сворачивается? Сигналом служат поврежденные или мертвые клетки на поверхности раны. (В пробирке кровь сворачивается от контакта с чужеродной стеклянной поверхностью.) Более того, тысячи клеток на поверхности раны, которые вы убили кухонным ножом, не молчат. Они вопиют о своей погибели - сами выделяют факторы роста и другие цитокины, стимулирующие рост и миграцию клеток. Цитокины кровяных клеток и мертвых клеток вызывают отек ткани: межклеточное пространство заполняется лимфой, и туда ползут лимфоциты и некоторые другие клетки, участвующие в ранозаживлении.

Таким образом, главным сигналом к делению клеток являются мертвые клетки на поверхности самой раны. Эти клетки не просто мертвые - они погибли путем некроза. Существует другой тип гибели клеток - апоптоз. Это когда организм в ходе нормальной жизнедеятельности уничтожает некоторые собственные клетки - образно говоря, производит очередную замену деталей в ходе "техосмотра". Подконтрольно гибнущие клетки не способны запустить каскад биохимических событий, заживляющих рану. Сделать это могут только некротически погибшие клетки. Так погибают клетки либо от физического повреждения, либо от случайных, не подвластных организму разломов хромосом. Некроз клеток происходит, например, при радиоактивном облучении (за исключением лимфоидных клеток). Радиация рвет молекулу ДНК в каких-то случайных местах. Разрывы ДНК (обеих нитей двойной спирали) активно залечиваются клеткой, однако 100% разрывов клетке удается залечить не всегда. Из незалеченных разрывов образуются разломы хромосом, видимые под микроскопом. Если клетка с разломанной хромосомой делится, две дочерние клетки с большой вероятностью умирают от некроза (вследствие нарушения баланса генетического материала у дочерних клеток). Такие клетки организм воспринимает как погибшие от случайного ранения, например от пореза руки кухонным ножом.

При заживлении раны деление клеток заканчивается, когда образуется рубец из полностью заполнивших рану новых клеток. Остановка деления клеток - завершающий этап заживления раны. Если рану порезать еще раз, опять начнется процесс деления клеток. Сигналом к нему послужат новые некротически погибшие клетки. В экспериментах с животными, у которых риск заболеть раком очень высок (высокораковые линии), стоит порезать одну и ту же рану несколько раз, чтобы вызвать злокачественный рост опухоли. У нормальных животных или человека этого бывает недостаточно.

Но если опухоль по тем или иным причинам уже возникла, ее клетки обязательно приобретают одно исключительно важное свойство - генетическую нестабильность, выражающуюся в том, что в каждом поколении клеток возникают случайные разломы хромосом с частотой примерно 1-30%. Потомство этих клеток, как мы уже знаем, нежизнеспособно: дочерние клетки гибнут от некроза. Если их, скажем, 10%, то этого вполне достаточно, чтобы система заживления ран набросилась на опухоль и стала стимулировать ее клетки к делению. Деление клеток опухоли автоматически приведет к появлению еще 10% мертвых клеток, а они опять подхлестнут систему заживления ран, и так до бесконечности, вернее, до физической смерти человека или животного. Заметим, что, жертвуя мертвыми клетками, опухоль растет медленнее, чем росли бы нормальные клетки, но взамен она получает возможность расти неограниченно - пусть медленно, но верно, и в конце концов она убьет организм.

Но почему в раковых клетках с высокой частотой возникают разломы хромосом, вызывающие некротическую гибель клеток?

Факт высокой частоты случайных хромосомных разломов в опухолевых клетках считается общепризнанным. Однако, если не понять причину высокой частоты случайных разломов хромосом в раковых клетках, нельзя целенаправленно бороться с опухолевым ростом. Причина этих разломов, по мнению А.Н.Лучника, кроется в неспособности раковой клетки ремонтировать двойные разрывы ДНК, которые и приводят к разломам хромосом. Нормальная клетка с высокой скоростью и эффективностью ремонтирует сотни разрывов ДНК, например после облучения.

Но что нужно для стимуляции такого процесса? А.Н.Лучник считает, что для ремонта разорванной молекулы ДНК требуется вторая копия, не имеющая разлома в том же самом месте. Молекулы "прижимаются" одна к другой, и генетическая информация с неповрежденной молекулы копируется в поврежденную, восстанавливая таким образом ее первоначальную структуру.

В здоровых клетках человека двойные разрывы ДНК залечиваются с огромной эффективностью. Откуда же берется для этого вторая копия ДНК? А она есть в составе каждой хромосомы, предположил А.Н.Лучник, опубликовав сначала теоретическую, а позднее ряд экспериментальных работ, подтверждающих это.

Научное сообщество не сразу восприняло утверждение, замахивающееся на взгляды целого поколения ученых, которое в 60-х годах ХХ века решило, что в каждой хромосоме содержится одна длинная молекула ДНК и информация о ней нигде не дублирована. (Гомологичные хромосомы не повторяют одна другую полностью, а соматическая конъюгация и рекомбинация, даже после облучения, - крайне редкие события). Надо сказать, что в 60-е годы в науке боролись две школы: одна отстаивала однонитчатую хромосому (где нить - это двойная спираль ДНК), а другая - многонитчатую. Постепенно стало ясно, что многонитчатые хромосомы встречаются у некоторых организмов или в некоторых тканях как исключение, а у большинства организмов и тканей хромосомы однонитчатые. На том этапе развития науки никто из сторонников однонитчатой модели не мог утверждать, что в хромосоме имеется только одна молекула ДНК, а не две, главное, стало ясно, что их не великое множество. С точки зрения этих исследователей, одна или две - было не важно. Решили, что, скорее всего, одна, иначе зачем клетке утруждать себя содержанием и обслуживанием второй копии? Это предположение осталось чисто умозрительным, потому что о проблеме надежности генома думал лишь небольшой круг генетиков, занимавшихся репарацией (ремонтом) ДНК. Однако, учитывая вышеизложенное, наличие второй копии, а значит, и репарация двойных разрывов ДНК на этой основе приобретают колоссальное биологическое значение.

Но иначе, как две копии в хромосоме человека, и быть не может, не то роду человеческому пришел бы конец. (Вторая копия повышает надежность генома примерно в 100 000 - 1 000 000 раз, а третья почти не повышает, поэтому-то их и две.) А.Н.Лучником была написана статью в "Journal of Theoretical Biology", в которой анализировались все опубликованные доводы в пользу однонитчатой модели и доказывалась их неубедительность. Тем более, что и сами авторы этих статей никогда не утверждали, что есть только одна копия, они лишь говорили, что не 20 и не 100. Вскоре открыли метод полимеразной цепной реакции, который позволял амплифицировать (многократно приумножить) ДНК одной-единственной клетки и получить ответ на вопрос о количестве копий ДНК в хромосоме. Только теперь, в XXI веке, появились работы других ученых, указывающие на двунитчатую (бинемную) структуру хромосом человека.

Но в чем все-таки причина генетической нестабильности раковых клеток? Если хромосома бинемна (то есть имеет две нити, вернее, две двойные спирали ДНК), то большая часть случайных разрывов ДНК залечивается полностью. Случайные разрывы ДНК у каждого человека возникают ежедневно (общая длина ДНК в одной клетке человека - около полутора метров). Если в хромосоме имеется однонитчатый (однодуплексный) участок, то разрывы дуплексов в этом месте не залечиваются, что ведет к разлому хромосомы и гибели дочерних клеток. От сюда вытекает общий принцип генетической нестабильности в злокачественных клетках: раковая клетка имеет наследуемые однонитчатые (однодуплексные) участки в одной или нескольких хромосомах или даже во всем геноме (последнее обнаружено при исследовании многих лейкозов). Теперь становится понятным, почему такая клетка с высокой вероятностью дает случайные разломы хромосом и гибель дочерних клеток. А что происходит в результате появления большого количества некротически гибнущих клеток, уже изложено в начале статьи.

Становится понятным также, почему рак лечат облучением, перегревом (гипертермией), избытком кислорода (гипероксигенацией) или некоторыми мутагенами. Все эти воздействия бьют по ДНК, а повреждения однонитчатых (однодуплексных) участков в отсутствие второй копии клетка отремонтировать не в состоянии; в результате раковые клетки, в отличие от нормальных, подвергаются массовой гибели. Все эти методы лечения не дают 100%-ной гарантии излечения многих видов рака.

Из статьи Т.Батенеевой «Ошибка опознания». (Известия. 14.06.2002.)

Наука больше столетия бьется над загадкой рака. Одна теория сменяла другую, некоторые гипотезы становились затем аксиомами, другие бесследно исчезали в научных архивах. Немногочисленные ученые, посягавшие на создание единой теории рака, чаще всего встречали резкую критику или, напротив, замалчивание. К концу ХХ века онкология пришла к выводу, что единой теории рака быть не может, поскольку нет одной, универсальной причины этой болезни.

И тем не менее доктор биологических наук Андрей Лучник, сотрудник Института биологии развития РАН, рискнул обнародовать гипотезу, предлагающую новый путь борьбы с самой страшной болезнью современности.

Все начинается с вопроса

- Я считаю, что универсальный механизм возникновения рака удивительно прост, - говорит Андрей Лучник. - Эта мысль впервые пришла мне в голову лет 20 назад, но я не стал ее оформлять в виде статьи - казалось, это так очевидно, что наверняка кто-то уже написал или пишет подобную работу. Но годы шли, и я решил опубликовать статью в журнале "Онтогенез", издаваемом нашим институтом.

Отправной точкой для рассуждений Лучника послужило особое свойство раковых клеток - хромосомная нестабильность (хрупкость). Это явление изучал в 70-х отец Андрея Лучника - известный советский ученый Николай Лучник. В разговоре с ним и возникла впервые мысль о природе рака.

Кому - некроз, кому – апоптоз

Если порезать палец, процесс заживления начинается немедленно. Первая его стадия - свертывание крови на поверхности раны. Клетки крови и мертвые клетки на поверхности раны принимают участие в процессе, выделяя специальные белки-цитокины, регулирующие процесс. Самые известные из цитокинов - факторы роста клеток. Это они вызывают рост все новых и новых клеток, которые заполняют рану. Для наглядности можно представить процесс так: погибая на поверхности раны, клетки, как доблестные воины, издают последний призывный клич - сообщают о своей гибели и зовут на подмогу. Откликаются все новые и новые шеренги бойцов - клетки, участвующие в ранозаживлении, со всех сторон спешат на помощь.

Некроз - не единственный способ смерти живых клеток. Чаще они погибают в процессе апоптоза - запрограммированной смерти, открытие которой было удостоено Нобелевской премии. Апоптоз сродни регулярному "техобслуживанию": тестируя состояние своих органов и систем, организм своевременно заменяет выработавшие ресурс или поврежденные клетки, отдавая им приказ умереть.

Считается, что первый этап трансформации обычной клетки в злокачественную хорошо изучен: его запускают особые гены, которые так и называются - онкогены. Но затем трансформированные клетки начинают бесконтрольно делиться. При этом в каждом новом поколении обязательно возникают разломы хромосом, вызывающие их некротическую гибель.

Двойник ДНК спешит на помощь

Факт частого возникновения разломов хромосом в раковых клетках известен. Но если обычная клетка (в которой хромосомы пострадали, к примеру, от облучения) умеет довольно быстро и успешно их ремонтировать, то раковая чаще всего ремонтирует лишь некоторую часть повреждений.

Андрей Лучник считает, что способность хромосомы к ремонту связана с наличием в ней не одной, а двух идентичных спиралей ДНК. Представления о том, что хромосома состоит не из одной, а из многих двойных спиралей (дуплексов) ДНК, высказывались еще на заре генетики, на эту тему много дискутировали в 60-х годах. Потом многонитчатое строение ДНК у некоторых клеток подтвердилось: в ядре некоторых бобовых, к примеру, - несколько одинаковых дуплексов, а у мухи-дрозофилы бывает по 1024 идентичных дуплекса. У остальных, решили ученые, в хромосоме содержится только одна молекула ДНК. Вопрос о том, что молекул может быть не одна, и не много, а две, не поднимался - тогда техника еще не позволяла выполнять столь тонкие эксперименты. Андрей Лучник утверждает, что и экспериментально подтвердил свое предположение. Зачем же человеку двойной запас прочности генетического материала?

- Копия ДНК повышает надежность генома в 100 тысяч и более раз. И прежде всего она необходима для ремонта разорванной молекулы, - уверен Лучник. - В этом случае необходимая информация просто копируется с одной спирали ДНК на другую, восстанавливая повреждения.

Это предположение ученый опубликовал в зарубежном научном "Журнале теоретической биологии" еще в 1982 году, а отчет о его экспериментальном подтверждении - в 1995-м. Есть и другие ученые, отстаивающие бинемную структуру хромосом человека, хотя эта теория до сих пор считается весьма спорной.

Незаживающая рана

- Случайные разрывы ДНК возникают у каждого человека буквально каждый день, - продолжает Андрей Лучник. - Ведь общая длина молекулы ДНК в каждой клетке человека - почти полтора метра, а повреждающих факторов множество - от химических веществ до стрессов. Но в большинстве случаев ДНК сама себя прекрасно ремонтирует, так как рядом имеется вторая такая же. Если же в хромосоме есть однодуплексный участок, то разрыв в этом месте не ремонтируется. Клетка, имеющая в своих хромосомах несколько таких участков, становится злокачественной.

Согласно гипотезе Лучника, при делении таких клеток у них с высокой вероятностью ломаются хромосомы и они погибают от некроза. Если доля таких клеток достаточно велика (около 10%), организм воспринимает опухоль как рану, которую следует залечить, то есть стимулировать ее клетки к делению. Но если число "мертвых" клеток в настоящей ране становится все меньше с каждым циклом деления, то раковых в каждом поколении все больше и больше - опухоль растет неограниченно, со временем убивая весь организм.

Новые пути возможны

Гипотеза Андрея Лучника открывает возможности поиска новых методов лечения. Если первопричиной опухоли служит дефект бинемной структуры хромосом, то клетки с такими повреждениями можно прицельно уничтожать. Для этого можно будет использовать, считает ученый, вещества, которые помогают найти скрытые повреждения и сделать их явными, - о них в 70-е годы писал Николай Лучник, назвав псевдомутагенами.

Гипотеза также дает единое объяснение, почему в ряде случаев успешна традиционная терапия - и облучение, и другие методы, и многие препараты, применяющиеся в онкологии, вызывают разрывы в однодуплексном участке хромосом раковых клеток и их массовую гибель. Конечно, любая теория только тогда может считаться подтвержденной, когда проверена практикой. Но борьба с раком - огромная задача, в которой любой новый подход заслуживает внимания.

Из статьи А.Лучника «Нуклеотидная последовательность человеческого генома должна быть укорочена примерно в два раза»

Публикация предварительных нуклеотидных последовательностей генома человека в Nature и Science, а также горячие летние дебаты о сильном несоответствии между двумя группами данных, заставила нас вспомнить важную информацию, полезную для понимания причин расхождений и обозначить верхний предел возможной длины нуклеотидной последовательности генома человека и гаплоидного содержания ДНК на клетку.

Дело в том, что обе группы исследователей старались достичь соответствия длины нуклеотидной последовательности гаплоидному содержанию ДНК на клетку человека. Последняя была грубо оценена в пределах 2,5-3,5 Gbp или 2,7-3,8 pg. Предпочтение было отдано цифре 3,26 Gbp или 3,5 pg ДНК на гаплоидный геном человека. Поэтому исследователи ожидали, что их результаты должны соответствовать упомянутой цифре.

Но длина генома и длина последовательностей его ДНК – это не одно и то же. Мы имеем в виду данные, указывающие на то, что один гаплоидный геном может содержать две идентичные копии ДНК. Бинемная структура увеличивает надежность генома против мутагенов окружающей среды или спонтанных повреждений по меньшей мере в 2x105 раз. (Если мы допустим, что возникновение двух одновременных двунитевых разрывов ДНК, разделенных не более 20 bp в двух гомологичных нитях ДНК полностью могут быть репарированы и допустим здесь, что гаплоидная длина ДНК составляет примерно 3,200 Mbp.) Неотрепарированные двойные разрывы ДНК как правило ведут к хромосомным аберрациям и последующей некротической смерти клеток. Но иногда они приводят к делециям участков субхроматид или даже целых субхроматид, порождая, тем самым, однонитчатые участки в геноме. Это в свою очередь приводит к очень высокой хромосомной нестабильности, которая, в свою очередь, приводит к злокачественности клонов, содержащих унинемные участки ДНК в своих геномах.

Указания на бинемную структуру хромосом человека может независимым образом быть получено даже из опубликованных данных по сиквенированию генома человека. Ссылки на «несиквенируемый гетерохроматин» или на «все еще остающиеся пробелы» (достигающие 1/2 массы генома) являются спасительными перед лицом общепринятой массы гаплоидного генома (хотя последняя определена не так точно, как последовательность ДНК, но превышает ее примерно в 2 раза).

Наиболее надежные данные были получены с хромосомами 21 и 22, во-первых, потому, что они наиболее короткие, и, во-вторых, потому, что они были отсиквенированы тремя независимыми группами с очень хорошим совпадением результатов. Беря среднее значение, получим 33,5 Mbp для хромосомы 21 и 34,4 Mbp для хромосомы 22. Зная, что доля хромосомы 21 составляет 1.58 % генома, мы получим оценку длины гаплоидного генома 2,12 Gbp (2,3 pg), что составляет только 66,2% от общепринятого значения для гаплоидного генома (3,2 Gbp). Но если мы примем верхнее значение для гаплоидного генома из статьи Мортона, мы получим цифру 60%. Аналогичным образом, если мы примем долю хромосомы 22 как 1,73% гаплоидного генома, то наша оценка величины гаплоидного генома станет 1,99 Gbp (2,16 pg), что составляет лишь 62,2% от принятой величины 3,2 Gbp или лишь 57%, если мы примем верхнюю оценку величины гаплоидного содержания ДНК (3,5 Gbp).

Таким образом, становится очень трудно ссылаться на «неклонирующийся гетерохроматин», составляющий почти половину массы ДНК хромосомы, или на «несиквенируемые пробелы», которые в этих хромосомах уже отсутствуют. Принимая во внимание сказанное выше, а также учитывая постоянно меняющиеся данные на NCBI-сайте в Интернете, мы оцениваем величину гаплоидного генома человека как 4200 Mbp, а длину последовательности его ДНК не более, чем в 2100 Mbp, но возможно и меньше, если мы допустим возможность дальнейшей вырожденности последовательности ДНК в некоторых хромосомах благодаря, например, существованию очень крупных тандемных повторов, приближающихся по длине к плечу хромосомы. Это никогда не сможет быть обнаружено на блотах по Сазерн, или выявлено существующими технологиями сиквенирования. Но эти повторы легко обнаруживаются с помощью in situ ДНК гибридизации.

Мы полагаем, что наши количественные оценки могут оказаться полезными в работе по сведению отсиквенированных участков в непрерывный ряд полинуклеотидных последовательностей, и в свою очередь смогут помочь получить окончательную последовательность ДНК генома человека.

Библиография

Лучник А.Н., Слезингер М.С., Ветрова Л.Н. Экспериментальные указания на бинемную структуру хромосом человека//Радиационная биология. Радиоэкология. 1996. Т.36. Вып.6.

Лучник А.Н Общее звено в механизме самоподдержания злокачественного роста: Синдром незаживающей раны//Онтогенез. 2000. Т. 31 №3.

Лучник А.Н. «Общий знаменатель» рака//Медицинская газета. 2002. №26 (6254) от 3 апр.

Лучник А.Н. Формула рака//Наука и жизнь. 2002. №5.

Luchnik A.N., Slesinger M., Vetrova L.N. Experimental evidence for the binemic structure of human chromosomes.Biochem//Mol. Biol. Int. 1995. V. 36. № 4.
doctor@mik.ru

Тема № 171 Эфир 19.11.02 Хронометраж 47:40

© ОАО «Телекомпания НТВ». Все права защищены.
http://promo.ntv.ru/programs/specials/g ... &arid=9413

Veritas
09.04.2007, 19:50
Именно эта формула рака А.Лучника послужила аналогом составления для нас c Плюсом альтернативной формулы рака паразитарного присхождения. Лучник совсем забыл про паразитов и хочет подтвердить своей формулой, что нет более эффективной схемы лечения рака, чем технология отчаяния. Кто прав?

Прохожий
09.04.2007, 19:58
Борис!
Почти в конце постинга стоит какой-то адрес эл.почты: doctor@mik.ru
Может быть, это адрес самого Лучника? Если это так, то почему бы не спросить кто прав там?

Veritas
09.04.2007, 20:30
Прохожему.
Уже все выяснили. А.Лучник сам заболел тяжелой формой рака и отказался от своей теории. Об этом есть публикация и мы писали. Лучник для лечения своего рака ипользовал элексир д.б.н. В. Зюганова Арктика+. Сейчас этот элексир хочет проверить Плюс для лечения своей опухоли. С Зюгановым мы переписываемся и накапливаем информацию. Лучник на своей теории поставил крест и не захотел с нами вести дискуссию. Ему не интересно участвовать на похоронах своей теории. Но мы от Лучника взяли рациональные зерна, например то, что рак это постоянно растущая и незаживающая рана. Также то, что эту рану стараются залечить соседние здоровые клетки и поэтому начинают делиться для замещения отмирающих клетов здоровыми. Деление не бесконтрольное. Сколько отмирает клеток, столько появляется новых. Получается кипящий слой, т.к. здоровые клетки опять разъедаются токсинами от трихомонад. В нашей формуле все описано. Ткань раковой опухоли имеет маркеры ткани, на которой она развивается. Все виды раков имеют одинаковую природу своего присхождения. Учебники по онкологии нужно начать переписывать с чистого листа и начинать нужно с нашей формулы рака. Наша формула рака все ставит с головы на ноги. Поэтому все боятся начать её разбирать, чтобы не разразился мировой скандал, что мы технари разоблачаем бред онкогенетиков во всем мире. Нам давно смешно, как медики прячут голову в песок. ИМХО.

Петрович
14.04.2007, 05:46
Так раскрыть "формулу рака", или послушать версии "специалистов"?

Veritas
14.04.2007, 16:37
Формула рака паразитарного происхождения написана и ждет своего обсуждения. См раздел теория рака.http://rak.flyboard.ru/topic18.html

25.04.2007, 18:24
У всех теоретиков играют амбиции. Они не хотят разбирать никакие формулы, кроме своей теории. Всех устраивает, что существует более 300-от формулировок, что такое рак и все разные. Любые рассуждения по новым теориям нужно считать флудом, пока не начнут разбирать новую формулу рака паразитарного происхождения. Сейчас на повестке дня стоит теория образования рака Трума, но он тоже считает себя умнее всех и не хочет анализировать паразитарную теорию. В итоге должна остаться одна верная теория. Еще грозится сформулировать свою формулу рака Куренков С.П. У нас с ним много общего. Расхождение может быть по частным вопросам, но это можно согласовать. Мы дали скелет теории который может обрастать деталями.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 03-06, 01:03 
Не в сети
Старожил

Зарегистрирован: 25-01, 16:15
Сообщения: 15452
Откуда: США
В настоящее время первостепенной задачей является отработка правильной теории происхождения рака. Нужно всем медикам приходить к общему знаменателю. Отсутствие правильной теории приводит к новым человеческим жертвам, а у медиков даже нет желанияразобраться в теории. Существует несколько десятков различеых теорий и более 300 формулировок, что такое рак и все разные. Все хотят ловить рыбу в мутной воде и нагонять страх перед раком. Это основа бизнеса всех медиков и медицинской мафии. ИМХО.
Формула Лучника потерпела крах и все медики остались вообще без теории. Вместо теорий остались концепции. Каждый кулик свое болото хвалит и кто во что горазд. Все живут первобытными представлениями. Крупные инситуты во все мире ходят в потьмах.

_________________
Все приобретенные хронические болезни от паразитов. Интернет победит рак и СПИД!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 16-11, 01:01 
Не в сети
Модератор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 25-01, 05:23
Сообщения: 8867
Откуда: г. Новосибирск
http://elementy.ru/lib/430521

ЗАКОНЫ ПРИРОДЫ И РАНЕВАЯ ИНФЕНКЦИЯ

Cемен Семенович Фейгельман,
доктор медицинских наук, хирург
«Наука и жизнь» №10, 2007

Управлять природой можно, только подчиняясь ей.
Френсис Бэкон
Результат лечения не зависит от знаний врача?

Давний и бесплодный спор, что есть медицина — искусство, ремесло или наука, приобрел сегодня практическое значение. Авторитетный Британский медицинский журнал, анализируя в редакционной статье, почему врачи применяют неэффективные, а иногда вредные лекарства, приходит к выводу, что медицина — не наука, а деятельность человека, в которой немаловажную роль играют надежда и стремление больного к выздоровлению, вера врачу и способность последнего к контакту с больным. Поэтому современная так называемая доказательная медицина советует врачам не вдаваться в гипотезы о сущности заболевания, а следовать стандартным схемам лечения, как наиболее эффективным. Что касается теорий, то этим должны заниматься биохимики, микробиологи, физиологи, патологоанатомы.
Ограничивая полет фантазий врача проверенными стандартными методами обследования и лечения, доказательная медицина, несомненно, уменьшит случаи неправильного лечения.
Что до того — наука ли медицина или нет, подумает, наверное, читатель, важно, чтобы врачи хорошо лечили. От портного требуется не ученость, а «чтоб костюмчик сидел». Но медицина — удивительная профессия. Во времена Гиппократа врачи неверно представляли себе строение организма и функций его органов, но уверенно лечили все заболевания. Парацельс, основоположник применения химии в медицине, считал, что врачу вообще не нужно знать анатомии: заболевания возникают из-за нарушения содержания в организме серы, ртути и солей — и задача врача восстановить их нормальное соотношение. При избытке серы, считал он, возникает лихорадка или чума, избыток ртути ведет к параличу, а обилие солей вызывает водянку или понос. Парацельс выдвинул идею лечения по принципу соответствия. Например, болезни мозга нужно лечить грецким орехом, потому, что его строение напоминает строение мозга, а болезни сердца — препаратами золота, ведь сердце — главный жизненный орган, а золото — главный фактор в экономической жизни. Несмотря на такие странные с точки зрения современных представлений теории Парацельс вошел в историю медицины как искуснейший врач.
Выздоровление больных и «клятва Гиппократа» мешают развитию медицины?
Успех лечения приписывался искусству врача. Считалось, по умолчанию, что он не мог ошибаться. Если больной умирал — на то воля Господня. Даже во времена Н. И. Пирогова от простейших хирургических операций умирало до 80% (восьмидесяти!) больных. Только сравнительно недавно стало понятно, что в огромном большинстве случаев выздоровление наступает благодаря самовосстанавливающимся механизмам организма без какого-либо лечения, а иногда вопреки ему. Этот величайший дар природы оказал медицине плохую услугу. Способность организма к самоизлечению не давала врачам возможность увидеть свои ошибки, а «клятва Гиппократа», обязывающая их не разглашать тайну болезни пациента, сделала медицину самой закрытой и неподконтрольной деятельностью. Это надолго остановило ее развитие.
Вопрос о том, наука ли медицина, актуален в том смысле, что именно с наукой, главные этапы которой — эксперимент и теории, основанные на законах природы, связаны достижения современной цивилизации. Медицина накопила огромное количество знаний, а успехи хирургов поражают воображение. Благодаря внедрению достижений научно-технической революции даже пересадка органов стала почти рутинной операцией. Но отсутствие в медицине научных теорий и преимущественно эмпирический путь ее развития — неизбежные причины врачебных ошибок и их трагических последствий.
Медицина — алхимия сегодня?
Если иногда вспоминают алхимию, то лишь для того, чтобы подчеркнуть ее отсталость и противопоставить ей современную науку. Но главное — алхимики были убеждены в безграничных возможностях человека. Создание вечного двигателя или превращение неблагородных металлов в золото казались реально решаемыми задачами, и на протяжении почти полутора тысяч лет алхимики проводили эксперименты в этом направлении. О законах природы, которые человеку преодолеть невозможно, они не знали. Только с открытием закона сохранения энергии и закона постоянства химических элементов стало ясно, что идеи алхимиков неосуществимы, и их работу перестали субсидировать. А эти законы стали основой современной науки.
Однако теории медицины не строятся на законах природы. В большинстве случаев лечение основано на заключениях здравого смысла, аналогиях, эмпирических наблюдениях, на экспериментальных исследованиях. Остановлюсь на примере того, как это отразилось на результатах лечения раненых.
Гиппократ решил, что причина воспаления и нагноения раны — проникающие в нее невидимые мельчайшие существа — миазмы. Гениальная догадка, сделанная более чем за две тысячи лет до открытия микробов! По аналогии с методами, которые применялись для борьбы с врагами, нападавшими на крепость, Гиппократ предложил заливать рану кипящей смолой и прижигать ее каленым железом. Так лечили раны более 2000 лет. Мучения, которые причиняло раненым лечение, и число погибших в результате его даже представить трудно. Между тем догадка Гиппократа о причине воспаления настолько убедительна, что практически без изменений сохранилась до наших дней.
Теория И.И. Мечникова, суть которой в том, что воспаление — это борьба микроба-паразита с организмом хозяина, подтвердила идею Гиппократа. В наше время считается, что воспаление в ране, инфекционный процесс, вызывает раневая инфекция, и для ее устранения применяют по аналогии с методами, успешными в случае инфекционных заболеваний, асептику (меры для предупреждения внедрения возбудителей инфекции) и антисептику (меры для уничтожения микробов в ране, тканях и т. д.).
Однако, несмотря на применение мощных бактерицидных средств и дорогостоящих технических сооружений (скажем, для подачи стерильного воздуха в «чистые» операционные), хирурги к концу ХХ века убедились, что предупредить проникновение микробов в рану и уничтожить их в ней невозможно. Количество гнойно-воспалительных осложнений у хирургических больных мало изменилось по сравнению с доантисептической эрой и в наше время достигает 30–40%. Такие осложнения в 2–3 раза увеличивают сроки лечения больных. На это уходят колоссальные суммы: в США, например, до 10 миллиардов долларов в год. Гнойно-воспалительные осложнения — главная причина летальности в хирургических стационарах. Широкое применение антибиотиков привело к возникновению микробов, которые вызывают особенно тяжелые осложнения при ранениях. Врачи создали своего Франкенштейна, с которым не знают, как справиться. Они в растерянности: так же, как сто лет назад, во времена Мечникова, остается актуальным вопрос, нужно ли бороться с лечебными силами природы, главный элемент которых составляют воспалительные реакции, способствовать ли им? Или совсем не вмешиваться в естественный ход заживления?
Когда стало ясно, что антибиотики могут быть причиной тяжелых осложнений, их начали рекомендовать, главным образом, при обширных повреждениях тканей и септических состояниях. При меньших травмах для борьбы с микробами в ране используют марганцовку, растворы фурацилина или перекиси водорода — средства малоэффективные при раневых инфекциях, но зато менее вредные. Решение проблемы оказалось в тупике.
Воспаление в ране противоречит теории Мечникова
В 1908 году Илье Мечникову и Паулю Эрлиху была присуждена Нобелевская премия за «труды по иммунитету». Мечников вопреки бытующим тогда представлениям, что лейкоциты, захватывая патогенные микробы, разносят «заразу» по организму, доказал: поглощая микробы, лейкоциты уничтожают их и способствуют выздоровлению. Так как в очаге воспаления кроме микробов скапливается огромное количество лейкоцитов, Мечников решил, что воспаление — защитная, целебная реакция и проявляется в борьбе фагоцитов (клеток, поглощающих бактерии) с инфекцией.

При лечении инфекционных заболеваний эта теория подтверждается: применяя антибактериальные средства и уничтожая патогенные микробы, врачи помогают естественным защитникам организма — фагоцитам, воспаление (к примеру, легких) прекращается, и больной выздоравливает. Однако воспаление в ране существенно отличается от такового при инфекционных заболеваниях. Рана заживает, несмотря на то, что в ней всегда имеются микробы. Кроме того, рану заселяют бактерии-сапрофиты (микроорганизмы, питающиеся органическими веществами отмерших тканей), которые содружественны организму. В то время как патогенные микробы живут и питаются тканями и соками живого организма, сапрофиты живут только в мертвых тканях и питаются продуктами их ферментативного разложения.
Чтобы сгладить эти противоречия, сапрофиты в ране назвали условно-патогенными микробами, а воспаление раны обозначили как местный инфекционный процесс. На словах как будто выход нашли, но результаты лечения ран от этого не улучшились.
Нужно отметить, что основоположник антисептики Джозеф Листер в 1890 году на Х Всемирном конгрессе хирургов признал, что ошибался, предлагая использовать карболку для уничтожения микробов в ране, и что вообще это сделать в ране антисептиками невозможно, так как они убивают и здоровые клетки. Но идея казалась чрезвычайно привлекательной, и поиск противомикробных средств продолжался. Обобщая опыт военно-полевой хирургии после Великой Отечественной войны, профессор И. Г. Руфанов на XXV съезде хирургов в 1946 году сказал: «Необходимо признать, что попытки уничтожить микробы в ране с помощью химических средств потерпели крах». Не оправдались надежды ни на сульфамидные препараты, ни на антибиотики. Теория воспаления Мечникова оказалась неспособной объяснить отрицательные результаты борьбы с раневой инфекцией.
Законы природы и для медицины — законы
Более чем 100 лет неудач в борьбе с раневой инфекцией не должны пропасть даром. Но врачи пытаются скрыть истинное положение дел. Как сообщили на Международном конгрессе по борьбе с внутрибольничными инфекциями (Москва, 2006), московские хирургические клиники в официальных отчетах занизили количество гнойно-воспалительных осложнений в 100 (сто!) раз!
В России в среднем до 10% оперированных больных страдают от послеоперационных осложнений, и таких случаев ежегодно регистрируют до 2 миллионов.
Поскольку антибиотики могут убить любой микроб, становится очевидно, что решение проблемы гнойно-воспалительных осложнений — не в противомикробных средствах. Пытаясь уничтожить микробы в ране, хирурги столкнулись с непреодолимой силой, которая относится к разряду тех, что не позволили алхимикам осуществить свои идеи. Но признать это мешает логика здравого смысла: законы природы определяют стабильность и гармонию вселенной, в то время как болезни случайны. Неизменное повторение стандартных процессов, происходящих в ране, свидетельствует, что они не случайные осложнения, а биологические закономерности. Это ключевой момент. Если изменения в ране — осложнения, то с ними действительно нужно бороться. Если же это биологические закономерности, то, по понятным причинам, их победить невозможно. Более того, врач, назначая лечение, обязан им следовать. Житейская логика протестует против такого вывода — ведь воспаление всегда сопровождается недомоганием, болями, неприятными гнойными выделениями, а иногда бывает причиной смерти. Но беременность и роды также не всем доставляют удовольствие, однако к патологии они не относятся.
Понять биологическую целесообразность стандартных изменений в ране можно, если исходить из следующего закона природы: мертвые ткани несовместимы с организмом, и он удаляет их. Хирурги знают, что рана никогда не заживет, пока в ней есть некротическая ткань, но не воспринимают это как проявление закона природы. Поэтому нежизнеспособные ткани либо иссекают, что не всегда возможно, либо пытаются удалить с помощью ферментации, что также осуществимо не всегда, либо ждут, пока организм их отторгнет.
Закон несовместимости организма с мертвыми тканями позволяет объяснить сущность изменений, происходящих в ране. Каждая рана опасна кровотечением и возможностью проникновения в организм патогенных микробов. Так как ни одно существо на Земле не может избежать ранения, в организме должны были возникнуть механизмы, противостоящие этим осложнениям. Необходимо быстрое закрытие раны, но в ней всегда в большем или меньшем количестве есть мертвые ткани, мешающие этому. Потому в соответствии с законом природы сразу после ранения включаются механизмы для их удаления. Тромбоз мелких сосудов ведет к затруднению кровотока и скоплению жидкости (отеку) в тканях вокруг раны. При этом возникают боли из-за сдавливания нервов и покраснение кожи — симптомы воспаления, описанные еще Гиппократом. Повышение концентрации солей в стенках раны вызывает усиленный приток отечной жидкости в рану, что способствует отделению некротических тканей и вымыванию их из ее глубины, а благодаря протеолитической (расщепляющей белки) активности раневого сока происходит ферментативное разложение мертвых тканей. В этом принимают участие микробы-сапрофиты — постоянные спутники раны. Своими мощными протеолитическими системами они разлагают мертвые ткани раны и питаются продуктами разложения белка. Эти же микробы живут в кишечнике, где выполняют ту же «работу», что и в ране. Их жизнедеятельность имеет важнейшее значение для пищеварения. То, что нарушение нормальной микробной флоры кишечника, например при лечении антибиотиками, ведет к тяжелому заболеванию — дисбактериозу, хорошо известно. Врачи стараются восстановить нормальную флору кишечника, но тех же микробов-сапрофитов, составляющих нормальную экологию раны, стремятся всеми средствами уничтожить.
Если мертвой ткани в ране немного, ее вместе с микробами удалят специальные клетки-«уборщики», и рана заживает. Такое воспаление происходит у больных при благоприятном послеоперационном течении, когда рана заживает первичным натяжением (соединением стенок сгустком фибрина). Если же некротической ткани больше, чем ее могут утилизировать эти клетки, в ней начинают интенсивно размножаться микробы. В ответ на это в рану поступают лейкоциты, которые захватывают микробы и, погибая, образуют гной. Из лизосом распадающихся лейкоцитов выделяются чрезвычайно активные гидролитические ферменты, участвующие в расщеплении мертвых тканей. Закономерность происходящих в ране процессов свидетельствует, что воспаление и нагноение в ране — это не патология, вызванная микробами, а генетически запрограммированные, то есть физиологические, процессы, направленные на удаление из раны мертвой ткани, причем микробы принимают в этом участие.
Хотя «протеолитические» микробы — важнейшее средство для того, чтобы ускорить очищение раны от мертвой ткани, эти микробы не идеальные партнеры. В случаях, когда продукты их жизнедеятельности не имеют выхода из организма, они, всасываясь, могут представлять большую опасность. Но это не снижает исключительно важной роли, которую играют микробы-сапрофиты в спонтанном заживлении ран, особенно в дикой природе, где ферментативное расщепление мертвой ткани — единственная возможность ее удаления из раны.
Кишечная палочка (Escherichia coli) всегда находится в кишечнике здоровых людей.
Теперь поговорим о закислении раны. Мгновенно после ранения рН раны снижается до 5,0 и ниже. Так как закисление происходит при каждом ранении, это также указывает на его генетическую основу. Целесообразность такого явления, я полагаю, состоит в следующем: в рану вместе с сапрофитами могут попасть опасные для жизни патогенные микробы. Закисление раны приводит к тому, что, как правило, патогенная флора из раны исчезает, поскольку среда ее обитания нейтральна. Резкое закисление раны в то время, как в организме сохраняется нейтральный рН, означает, что это не патология вследствие нарушения обмена, как принято считать, а генетический, то есть физиологический, механизм для защиты от проникающих в рану опасных для жизни патогенных микробов. В большинстве случаев этот механизм срабатывает, но у некоторых людей он оказывается недостаточным, и такие, например, микробы, как возбудители столбняка, иногда могут размножаться в ране. Поэтому профилактическое введение противостолбнячной вакцины при случайных ранениях обязательно.
Микробы-сапрофиты — не только неотъемлемые участники удаления некротических тканей из открытой раны. Природа создала их для удаления мертвых тканей, если они образуются внутри организма. Как это может происходить?
В последнее время установлено, что при стрессовых ситуациях в крови людей и животных появляются микробы (бактериемия). Их высевают из крови здоровых людей после тяжелой физической работы, переохлаждения или перегревания, радионуклидного облучения. Они появляются в крови после таких небольших операций, как удаление зуба или выскабливание полости матки. Бактериемию обнаруживают у каждого четвертого-пятого больного при язвенной болезни желудка и 12-перстной кишки и более чем в 70% случаев у больных с заболеваниями желчевыводящих путей. Микробы месяцами сохраняются в крови послеоперационных больных, не вызывая отрицательных клинических проявлений. В экспериментах на животных, у которых стресс вызывали фиксацией конечности, микробы высевали из крови почти в 100% случаев уже в первые часы эксперимента. При посеве из крови вырастают те же микробы, которые обычно оккупируют рану, — стафилококки, кишечная палочка, протей. Установлено, что источник бактериемии — кишечник. При стрессовых ситуациях слизистая кишечника становится проницаемой для микробов, и они проникают в кровеносные сосуды. Этот механизм называется транслокацией микробов.
Постоянство, с каким бактериемия возникает при стрессовых ситуациях, указывает, что это закономерное явление, и его механизм генетически предопределен. Биологический смысл его, вероятно, в следующем: стресс всегда сопровождается нарушениями в кровообращении, в результате чего в тканях могут возникнуть очаги некроза. Для удаления их возникает реакция воспаления, в которой, как и в открытой ране, принимают участие «протеолитические» микробы. Они из кишечника током крови доставляются к очагам некроза. Небольшое количество мертвой ткани, вместе с микробами, удалят клетки-уборщики. Если очаг некроза значительный, в нем размножаются микробы и образуется абсцесс, гной которого прокладывает путь для выведения мертвой ткани из организма. Это болезненный, но единственный способ выведения из организма мертвой ткани без помощи хирурга.
Наличие в самом организме постоянного источника микробов (кишечник) и механизма доставки этих микробов в поврежденные ткани (кровяное русло) объясняет, почему хирурги не могут добиться стерильности раны, несмотря на самые строгие меры защиты ее от проникновения микробов извне. Этому противостоит закон природы. Если эксперименты алхимиков ограничивались лишь материальным ущербом, то современные хирурги, следуя ошибочной теории и стремясь уничтожить микробы в ране, не только не добились решения поставленной задачи, но приносят больным дополнительные страдания.
Не бороться с законом природы, а следовать ему
Закономерности раневого процесса указали наиболее рациональное лечение: необходимо ускорить ферментативное расщепление мертвых тканей, повысить в ране осмотическое давление и кислотность, способствовать регенеративным процессам, не повреждая здоровые ткани.
Исходя из этой теории, мы с коллегами предложили комплексно-ферментный препарат для лечения ран, который имитирует процессы, происходящие в ней, и усиливает их. В его состав входят пепсин, аскорбиновая кислота, глюкоза и некоторые другие добавки.
Пепсин — самый мощный протеолитический фермент животного происхождения. Он расщепляет даже коллаген, на что не способны протеолитические ферменты, применяемые в хирургии. Он не повреждает живые клетки и практически не вызывает аллергических реакций. Аскорбиновая кислота (см. «Наука и жизнь» № 8, 2007 г.) не только создает необходимую кислую среду для проявления протеолитического действия пепсина, но, обладая антиоксидантными свойствами, нейтрализует чрезвычайно агрессивные свободнорадикальные соединения в очаге воспаления. Так как витамин С не синтезируется организмом человека и его дефицит отрицательно влияет на процессы регенерации в ране, аскорбиновая кислота способствует их активизации. Глюкоза позволяет создать в ране осмотическое давление, более чем в 10 раз превышающее давление, создаваемое 10%-ным раствором хлорида натрия. При этом она не только не повреждает здоровые клетки, но и улучшает обменные процессы в тканях, жизнеспособность которых при ранении может быть нарушена.
С точки зрения современных представлений такой препарат применять для лечения ран нельзя, так как считается, что протеолитические ферменты и кислая среда вызывают гибель клеток. Однако экспериментальными и клиническими исследованиями установлено, что внесение комплексно-ферментного препарата в рану в 2–3 раза ускоряет очищение раны от мертвых тканей и гноетечение из раны прекращается. И что особенно важно (в препарате нет ни антибиотиков, ни антисептиков), количество микробов в ране вне зависимости от их состава сокращается на несколько порядков, либо она вообще становится стерильной. Здесь нет противоречий с тем, что утверждалось выше о положительной роли микробов-сапрофитов в ране. Пепсин, входящий в состав препарата, не только замещает протеолитические микробы, но намного превосходит их протеолитическую активность. В то же время освобождение раны от микробов предохраняет организм от их потенциальной опасности.
Согласно отзывам 18 хирургических клиник, где препарат применяли при лечении около 2000 больных с обширными повреждениями мягких тканей, костей и суставов, он одновременно оказывает некролитиче«ское, фибринолитическое (помогает растворению фибрина — основы тромба) и бактерицидное действие и способствует регенеративным процессам в ране. Сроки лечения этим препаратом ран и гнойных процессов различных локализаций сокращаются в 2–3 раза по сравнению с традиционными методами. Он не вызывает никаких осложнений и разрешен к применению в хирургической практике. Ни у одного больного, которому проводили лечение комплексно-ферментным препаратом, не возникли септические осложнения. Для иллюстрации приведу два примера.
Больной П., 47 лет, поступил в Московскую онкологическую больницу № 62 по поводу хондросаркомы левого бедра. Произведена резекция пораженного конца бедренной кости с замещением дефекта металлическим эндопротезом. В послеоперационном периоде образовался некроз подкожной клетчатки, а вокруг эндопротеза — гнойная полость. Из раны высевается гемолитический стрептококк, нечувствительный к антибиотикам. Лечение различными антисептиками и антибиотиками неэффективно. Начаты ежедневные введения в рану и гнойную полость комплексно-ферментного препарата. Антибиотики отменены. Через три дня посев из раны стерильный. Рана очистилась от некроза и зажила. Больной выписан с сохраненным эндопротезом.
Больной О., 40 лет, поступил в Центральный институт травматологии и ортопедии по поводу гнойного воспаления левого коленного сустава. Температура тела до 39°. Из пунктата сустава высевается стафилококк. Лечение антибиотиками, в том числе введение в сустав, неэффективно. После двух введений в сустав раствора комплексно-ферментного препарата пунктат стал стерильным, температура нормализовалась, боли прекратились. Снята гипсовая лонгета, и начата разработка коленного сустава.
Эти и другие примеры убедительно показывают эффективность и безопасность препарата. Вопрос в одном: кто будет производить такое дешевое лекарственное средство?

Подведем итоги

К концу ХХ века врачи вынуждены признать, что предупредить воспаление в ране и уничтожить в ней микробы невозможно. Внутрибольничная инфекция, к которой относят гнойно-воспалительные осложнения у хирургических больных, приобрела характер всемирного бедствия.
Причину неудач в борьбе с раневой инфекцией выявил новый подход к анализу известных фактов. Созданный на его основе эффективный препарат для лечения ран и гнойно-воспалительных заболеваний подтверждает правильность этих теоретических положений. На примере воспаления в ране обнаружена взаимосвязь биологических закономерностей воспаления с законом природы, и этот закон был сформулирован. Медицина не избежит пути, по которому шли другие науки: создание теорий, основанных на законах природы. Изложенная выше концепция воспаления — первый шаг в этом направлении.

Литература:
Гостищев В. К., Омельяновский В. В. Пути и возможности профилактики инфекционных осложнений в хирургии // Хирургия, 1997, № 8, с. 11–14.
Назаренко Г. Н., Сугурова И. Ю., Глянцев С. П. Рана, повязка, больной // Прил. к журн. «Consilium Medicum», 2002, с. 83.
Храпунова И. А., Иваненко А. В., Глиненко В. М. Стратегия и тактика борьбы с внутрибольничными инфекциями на современном этапе развития медицины. Материалы международного конгресса. — 2006, с. 186.
British Medical Journal 2004; 328:474 475.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 16-11, 07:15 
Не в сети
Старожил

Зарегистрирован: 25-01, 16:15
Сообщения: 15452
Откуда: США
Хотелось бы в этой связи рассмотреть влияние на заживление ран сырой картошки. Установлено, что сырая картошка является лучшим разнозаживляющим средством. Может быть в ней есть пепсин и аскорбиновая кислота. На основе картошки создано в Чехословакии эффективное лекарство Ингибин. Картошка лучше всего заживляет раны при ожогах и удаляет отмершую ткань. Нужно изучать свойства сырой картошки. Проверено, что она может использоваться при лечении рака. В СК очень хороший подбор всех компонентов. СК нужно использовать всегда, т.к. это панацея от многих хронических болезней. ИМХО.

_________________
Все приобретенные хронические болезни от паразитов. Интернет победит рак и СПИД!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 4 ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
Powered by Forumenko © 2006–2014
Русская поддержка phpBB