Паразитарная теория рака

"Слушайте, зайчики, деда Мазая!"
Ты понял, Николай, в чём твоя ошибка?
Твоя главная ошибка, что ты слушаешь форсажа в ПОЛУХА!
Вроде слушаешь, вникаешь и...подхихикиваешь!
А он ведь НА ПОЛНОМ серьёзе считает себя ГУРУ.
А ты веришь и не веришь - поэтому и болешь.
Вот он точно знает (ну точно, точно! ), что не заболеет, так как мы с тобой - ПОТОМУЧТО он умный, а мы с тобой - тупорылые.
Я подозреваю, всё таки, что у него с головой не всё в порядке - ну не может человек в здравом уме такой бред нести. Есть какая то болезнь такая.
Может привет подскажет?
Причём несёт в полной уверенности в своей исключительности.
Как птица Говорун, которая "умна и сообразительна, умна и сообразительна!"
Каждый пост хоть в икону и читать перед сном - для просветленья!
Ну всё - "отдуплился!"
Эх, сколько знаков и смайликов наставил! Ну что с меня взять - тупорылый!

_________________
Нужно делать так, как нужно. А как не нужно - делать не нужно.
Винни Пух.

Да я с тобой во многом согласен, но... Но, всё таки, ранняя диагностика даёт ШАНС, а поздняя ПРОПУСК (без очереди) на тот свет.
Хотя и есть правильная поговорка на это счёт, что "при лечении болезнь проходит за семь дней, а без лечения за неделю!"
Я много перелопатил информации за годы своей болезни, но...только после того, как заболел. Вывод однозначный: предупреждён, значит вооружён.
У каждого человека свои факторы риска, и их неплохо бы знать.
А уж соблюдать, или нет нет предупреждения - дело рук самого предупреждённого.
Короче, учиться на своих ошибках, в данном случае, не самый лучший способ прожить подольше. Но и прожить подольше не самоцель - главное КАК прожить. Я бы хотел (и всё, на мой взгляд, для этого делаю) что бы сохранить до конца физическую форму и в конце дней своих не быть овощем, не быть обузой родным.

_________________
Нужно делать так, как нужно. А как не нужно - делать не нужно.
Винни Пух.

Привет! Ответь на этот вопрос!

_________________
Я согласен с перестройкой!

Вот она болезнь, вот! Паранойя называется.
Это когда больные думают, что они одни умные на свете, а остальные придурки.
И с юмором и с иронией у них напряг - ну не доходят до них юмор и ирония. "Умные" потомучто.
Таких обычно держат в палатах №6.

_________________
Нужно делать так, как нужно. А как не нужно - делать не нужно.
Винни Пух.

В дупло по пропуску или без?

_________________
КОЗЫ ДЫМОХОД НАШЕ ХОЗЯЙСТВО

У Форсажа с головой всё нормально..
Химере надо просто расслабиться и получать удовольствие, нельзя так всё воспринимать всерьёз ,меньше эмоций больше юмора вот и всё..

Мы что здесь мировые проблемы что ли решаем, нет мы общаемся друг с другом и надо сказать что общаемся уже давно--мы как будто в клубе состоим , У Химеры есть большая степень занудства и эмоциий, Форсаж это видит и подтрунивает. Ну не думает он что Химера так всё близко принимает к сердцу. постепенно это подтрунивание перешло уже в своеобразный ритуал . игру.. Химера очень хочет что бы Форсаж признал его точку зрения -о том что рак может настичь любого, ну а Форсаж этого признать
не хочет и правильно делает, а Химеру это злит до бешенства..ну вот где то так... нечто похожее у Гоголя в книге как поссорился Иван Иваныч с Иваном Никифорычем

ps
господа товарищи а $ уже 71руб пипец приходит нашей экономике , а мы ещё тысячи тонн продуктов сжигаем-вот у кого паранойя то

_________________
Очень много людей пропадает без вести при переходе от слов к делу.

forsagh - оптимист. Поэтому пессимисты его никогда не поймут.

Так как это очень важно, скопировал в тему про меланому (в разделе "Рак кожи").

_________________
Система от рака | Обезболивание | Кровотечения

С головой нормально. Хуже без головы (иногда сносит ): не знаешь куда ложку с супом всовывать. Бывает, всунешь не туда, а оно возьми и проглоти. Вроде поел, а голодный. Значит, не туда всунул. И не выплёвывает, сволочь. Приходится повторно варить суп и кормить другое отверстие. Сплошные растраты. И это-то на фоне падения рубля! Как российского, так и белорусского. Поставили раком, короче говоря. Как тут не заболеть им же? Тут спасению надо учиться у женщин: они все стоят в этой позе, но далеко не все заболевают. Загадочные существа. Не зря нас к ним тянет и днём и ночью.

_________________
КОЗЫ ДЫМОХОД НАШЕ ХОЗЯЙСТВО

Я хочу единственного, что бы перестали хамить и врать.
Насчёт "злит до бешенства"...не надо по себе судить.
Мне совершенно по барабану верит форсаж, или не верит - мне он вообще по барабану.
Это люди не моего круга общения - с детства хамов не терплю.
И то что некоторым нравится хамство - вон плюс считает это ОПТИМИЗМОМ... Что ж - время такое. Время хама.
А форсаж никакой не оптимист. Он ссыкун и страшно боится подхватить рак. И прикрывает свой животный страх хамством.
Каждый спасается как может.

_________________
Нужно делать так, как нужно. А как не нужно - делать не нужно.
Винни Пух.

Химера ,все правильно, поэтому он и торчит здесь на раковом форуме, нормальный чел. не будет здесь тусоваться....

_________________
Я согласен с перестройкой!

Вот...правильные слова, которые я никак не мог подобрать!
Он здесь, действительно, тусуется.
Скуучно ему и... страшно. Сам пишет про плохую наследственность. Вот он и радуется, когда другие залетели.
Зато он "оптимист"!

_________________
Нужно делать так, как нужно. А как не нужно - делать не нужно.
Винни Пух.

Рак не подхватывают. Рак выращивают. Каждый в себе. "Урожай" зависит от наличия природного чутья и ума. Делай вывод.

_________________
КОЗЫ ДЫМОХОД НАШЕ ХОЗЯЙСТВО

http://newsbabr.com/?IDE=5877
"Рак можно лечить, и я делаю это!" - Утверждает иркутский ученый-химик Аркадий Семенов
Автор: Артур Скальский,
Источник: "Номер один, Здоровье", Иркутск 03.02.2003
Это не сенсация – еще в начале 1996 года газета "Номер один" писала об разработках заведующего лабораторией лекарственных препаратов Иркутского института органической химии Аркадия Семенова по лечению злокачественных опухолей. Результаты были более чем обнадеживающие – выздоравливали люди, которых отказалась лечить официальная медицина.

Тогда у ученых не было возможности пройти всю бюрократическую процедуру оформления и сертификации препаратов, поэтому деятельность Семенова была, что называется, "на грани дозволенного".

Однако от того, что рак – чума ХХ века, а мы живем в веке следующем, болеть раком люди не перестали, рак и по сей день остается практически неизлечимым заболеванием. Поэтому наша редакция продолжает следить за работой Аркадия Семенова...

Четверть вырванных у смерти

На сегодняшний день ситуация следующая: лабораторию лекарственных препаратов в Иркутском институте химии закрыли, Аркадий Семенов работает в собственной фирме ООО "Сольвей" и лечит больных раком, по его собственным словам, нелегально. Комплекс противораковых препаратов К-212, К-214 и "Баякон" остаются официально непризнанными государством, и к ним подозрительно относятся врачи. И иркутский онкоцентр, и областной Комитет по фармацевтической деятельности и производству лекарств осведомлены о разработках Семенова, но предпочитают политику умолчания, оставляя право решающего слова Минздраву РФ.

Семенову удалось получить сертификаты на некоторые из разработанных препаратов, которые продаются как пищевые или биологически активные добавки – в частности, салсоколлин, применяемый при различных формах гепатита, циррозе и заболеваниях поджелудочной железы. Салсоколлин входит в комплекс лечения рака, так как люди приходят с сильными повреждениями печени в результате химиотерапии.

По сути основная деятельность "Сольвея" – консультативно-профилактическая, а терапия собственными противораковыми препаратами проводится только по просьбе больных, от лечения которых отказались врачи традиционной медицины. Никакой рекламы нового метода лечения раковых новообразований не существует, за исключением сарафанного радио. То есть до сих пор, спустя семь лет после нашей первой публикации, все остается на полузаконных основаниях.

Метод, разработанный еще в Иркутском институте химии, за эти годы был усовершенствован и применяется на практике. Трудно судить, насколько он помогает. Люди умирают от рака и из числа тех, кто лечился у Семенова.

– Но ведь мы не отказываем даже безнадежным больным. Двадцать – двадцать пять процентов этих людей выживает.

– Вы говорили, что ваши препараты не одинаково воздействуют на разные виды рака?

– Да, эффективность лечения разная. Легко лечатся рак желудка и легких. Есть определенный лечебный эффект на опухоли мозга. Опухоли поджелудочной железы считаются абсолютно неизлечимыми, но от нашего курса человек проживает до смерти без болей, характерных для рака на последней стадии. Жизнь продлевается, но насколько – это трудно сказать. Это же нужно сто человек лечить, сто – не лечить и потом сравнивать. А мы не отказываем никому. Но у нас были случаи, когда врачи говорили, что человеку осталось жить не более двух месяцев, а он жил еще два года. Так же с опухолями мозга – ни одного случая полного излечения у нас в практике не было, но жизнь продлевается существенно, и люди умирают без боли.

– Как проявляется действие ваших препаратов – они просто продлевают жизнь?

– Эффекты наблюдаются разные. Бывает полное рассасывание опухоли, полное излечение. Бывает, что опухоль остается, но перестает расти, давать метастазы. Люди живут, но вынуждены постоянно принимать наши лекарства. У нас есть такие пациенты, которые ходят к нам семь лет.

– И сколько таких пациентов?

– Я точно не могу сказать. Но мало, в пределах десяти человек.

– Как вы вообще пришли к мысли лечить рак?

– Ну, тут нужно углубиться в теорию. Есть несколько способов борьбы с раком...

У чумы прошлого века способ лечения – позапрошлого

Есть несколько давно известных способов борьбы с раком. Самый простой – оперативный, метод ножа и топора. Опухоль вырезают хирургическим путем. Это не всегда возможно – если опухоль находится в неоперабельном месте или же уже дала большое количество метастазов. Тогда применяют методы более радикальные по количеству побочных эффектов, химио- и радиотерапию. Опухоль глушат и выжигают жестким излучением или ядами. Раковые клетки более чувствительны к такому воздействию, но яды и излучение не сортируют клетки на здоровые и раковые, они воздействуют на все подряд, нанося непоправимый ущерб здоровым тканям.

Самый безопасный для организма, но менее всех разработанный – метод иммуномодуляции. Семенов считает, что раковые клетки вырабатываются в организме постоянно, но здоровая иммунная система не дает им разрастись в злокачественную опухоль. Более того, организм сам может справиться со злокачественной опухолью, и такие случаи не являются редкими – в Японии, где ведется специальная статистика, регистрируют до шестидесяти случаев полного самоизлечения.

Дело в иммунитете. В результате иммунных заболеваний или подавления иммунитета какими-то стрессовыми или экологическими причинами раковые клетки начинают плодиться и размножаться. Опухоль размером в полмиллиметра уже не контролируется иммунной системой и начинает разрастаться. По мнению Семенова, можно помочь иммунитету человека справиться с новообразованием:

– Эта идея не новая, она была практически подтверждена еще в конце XIX века, когда пытались поднять иммунитет при помощи туберкулезной бактерии. Этот метод до сих пор применяется, но он малоэффективный. То есть до сих пор не нашли хорошего средства, которое помогло бы иммунитету бороться с раковыми клетками.

Для этого и были разработаны иммунномодуляторы К-212 и К-214 (как признался сам Аркадий Алексеевич, названия ничего не значат – букву он взял с потолка):

– Препараты не лечат рак, а только помогают стабилизироваться опухоли и рассасываться под действием самих защитных средств организма. Это называется иммунотерапия. Поэтому и нельзя помочь всем. К нам приходят так называемые инкурабельные, неизлечимые больные с четвертой стадией рака, когда иммунная система уже разрушена, так что иммунотерапия бесполезна – нельзя помочь иммунитету справиться с раком, если самого иммунитета уже нет.

С другой стороны, если у человека злокачественная опухоль легкого, можно стабилизировать ее развитие, и больной сможет дышать вторым легким и будет жить. Но дело в том, что опухоль агрессивна, она будет пожирать его силы, и однажды он умрет от кахексии, то есть все жизненно важные органы истощены: весь организм будет работать на опухоль, а остальные органы, грубо говоря, будут голодать. Когда у человека кахексия, его спасти уже нельзя. Но таким людям наши препараты по крайней мере позволяют умереть спокойно, без боли и без наркотиков.

– А если бы вы принимали больных на ранних стадиях развития рака?

– Я не знаю, как бы этот препарат действовал на больных на ранней стадии, потому что не могу взять на себя ответственность и сказать: "Не ходи на химиотерапию, я сам тебя буду лечить". Попытки заинтересовать иркутских онкологов ни к чему не привели – они не возражают, но реально у них нет возможности. Врачи загружены, у них постоянные очереди, не хватает времени на работу, не говоря уж про эксперименты, исследовательскую деятельность.

Государство требует миллион рублей на лекарство

Первый вопрос, который приходит в голову, когда тебе говорят, что в Иркутске около десяти лет назад создано лекарство, излечивающее от рака: почему же его не продают в аптеках, как анальгин, не только в нашем городе, но и по всему миру? С точки зрения здравого смысла, Минздрав РФ должен гоняться за изобретателем со всех ног, дежурить у него в подъезде, как фанаты у квартиры рок-звезды, предоставлять лаборатории и помогать с клиническими испытаниями.
И потом либо вознести его в зенит славы, довольствуясь его отраженным светом и полагающимися государству сверхприбылями, либо предать его позору и презрению, как шарлатана и прохиндея. Однако на практике по-прежнему спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Прежде чем предлагать что-то Минздраву, необходимо иметь при себе документацию по препарату, сделанную по инструкциям Минздрава и в лабораториях, сертифицированных тем же Минздравом.
Эта документация должна содержать данные, которые подтверждают безвредность и описывают побочное действие, данные о полезном действии препарата и его предельно допустимых концентрациях, данные о технологии производства и его лекарственную формулу и еще множество данных. Документация выдается множеством коллективов, которые участвуют в разработке, и всем им нужно платить. Полный комплект документации как минимум обойдется изобретателю в полмиллиона рублей.
После этого документация принимается Минздравом на рассмотрение. Минздрав проводит экспертизу, чтобы выдать документ о сертифицированном производстве. Экспертиза обойдется разработчику еще в 25 000 руб. Только после этого лекарство получает регистрационное удостоверение.
– Это виток замкнутого круга. Чтобы получить сертификат, ты должен предоставить документы, что у тебя есть сертифицированное производство. А производство незаконно, если у производимого препарата нет собственного сертификата, регистрационного удостоверения, – объяснил Аркадий Алексеевич.
Но и это только полпути. Изобретатель только получил документ, что он правильно производит какое-то сомнительное вещество, которое спасет человечество – как это он себе думает. Поэтому необходимы клинические испытания – на это дается также платное разрешение. Нужно искать какой-то завод, который согласится произвести пробную партию.
Пробная партия должна быть испытана в клиниках, сертифицированных Минздравом, и не изобретатель выбирает клинику, а ему ее назначает Минздрав. Количество клиник ограничено, и, как говорят злые языки, главные врачи этих клиник договариваются с Минздравом, чтобы на испытания препараты посылали к ним. Нетрудно догадаться, что и испытания тоже платные, а цены устанавливает сама клиника. Так что ответ на вопрос, изобретен ли в Иркутске препарат, излечивающий раковые опухоли, стоит в лучшем случае один миллион рублей.
– Спонсоров просто нет. Частный бизнес на это не идет. Потому что хотя производство лекарств – это выгодное дело, период времени между вложением денег и отдачей достаточно большой, не менее трех лет, – объясняет Аркадий Алексеевич. – Лекарство всем нужно, но связываться с производством никто не хочет. Чисто российских лекарств в производстве практически нет. Отечественные производители предпочитают делать по-другому. Если истек срок патента на какое-то покупаемое западное лекарство, его можно производить всем. Если еще не истек, то любой патент можно раскрыть и сделать что-то аналогичное под другим названием.

P.S. Мы, не будучи специалистами в этой спорной области медицины, далеки от мысли рекомендовать или запрещать людям пользоваться препаратами, разработанными группой Аркадия Семенова. Поэтому обратились к представителям официальной медицины с просьбой прокомментировать информацию, предоставленную Аркадием Алексеевичем. Главный врач Иркутского областного онкологического центра Виктория Дворниченко отказалась от комментариев, но предложила более рациональный способ обсуждения.
– Я знаю Семенова как авторитетного ученого, но дело в том, что он не врач, а химик. Поэтому просто за глаза выносить оценку его работе в области этих лекарств мне представляется неэтичным. Давайте встретимся все вместе – я, Семенов и ваша газета – и поговорим.
Аркадий Алексеевич поддержал эту идею. Те, кого заинтересовала эта тема, могут позвонить в пейджинг-сервис по телефону 200-855 и продиктовать свой вопрос оператору для абонента 60157.

http://webground.su/rubric/2010/11/09/z ... ija/retro/
"Деловая Трибуна" (приложение к газете Трибуна) (Москва) , N 35, 9.11.2000
ТРИ-ЧЕТЫРЕ КАПЛИ УТРОМ И ВЕЧЕРОМ...
Для лечения всех онкологических больных России достаточно выпускать в год 300 граммов иммуномодулятора К-212. Так утверждает доктор наук из Иркутска
На приеме
Три часа дня. В неприметной комнатке, которую фирма Самарина арендует у автошколы, начинается прием. Ведет его молодой врач Елена. Самарин присутствует как консультант, в деталях знающий особенности-применения созданных в его лаборатории препаратов.
Первая посетительница выкладывает на стол ворох медицинских документов. -
Лечение у нас с вами будет длительное, - предупреждает Алексей Алексеевич после ознакомления с историей мучений этой женщины, - где-то один год.
Самарин, видимо, специально говорит с расстановкой. Большинство из тех, кто приходит к нему, пользуются услугами "сарафанного радио". -
Раз в шесть дней будете ставить уколы иммуномодулятора К-214, - Самарин выставляет на стол препараты, - а К-212 надо по три-четыре капли утром и вечером на область молочных желез. Но особо растирать их не нужно. Дальше: настойка баякон - по одной чайной ложечке три раза в день. Она на спирту, поэтому разведите ее на четверть стакана кипяченой воды.
ИММУНОМОДУЛЯТОР К-212 представляет собой продукт жизнедеятельности растительных клеток, получаемый методами биотехнологии. Обладает свойством регулировать реактивность иммунной системы.
Применяется: для лечения ран и ожогов, некоторых кожных заболеваний, постлучевых язв, свищей и др. гнойных процессов, полиартритов, злокачественных новообразований. лейкозов и предраковых состояний, воспалительных процессов в гинекологии, миом, фибромиом, мастопатий, для укрепления и восстановления волос. Возможно также успешное использование местных аппликаций при тромбофлебитах и постинфарктных состояниях. В этих случаях проявляется его свойство улучшать капиллярное кровообращение. Форма выпуска: стерильные пенициллиновые флаконы. Совместимость: антибиотики, гормоны и препараты цитостатического действия (т. е. направленные на прямое уничтожение раковых клеток. -Прим. авт.) отменяют действие К-212. -
Сколько с меня? - спрашивает женщина у Валентины Кирилловны, помощницы Самарина. - 262 рубля. Бог ты мой! Пару дней назад я с поездом отправил родственникам препарат, который устраняет тошноту и рвоту при химиотерапии. 10 таблеток - около трех тысяч.
Чем кончится лечение, в этой комнате знают все, кроме самой больной. Вернее, знают приблизительно. В течение года она избавится от одной из разновидностей рака. В государственной клинике ей, возможно, скажут, что никакого рака не было. Был ошибочный диагноз. Потому что этого - исцеления на поздней стадии - не может быть.
В фирме Самарина к таким исходам привыкли. И со своим положением подпольного целителя он тоже смирился: "У нас легче убить полстраны, чем пробить новый препарат".
Хождение по мукам
Разработка и запуск в производство лекарственных препаратов никогда не занимает меньше 10 лет. Больше - может, а меньше - никак. До 20 лет доходит. И дело здесь вовсе не в российской безалаберности. Так во всем мире.
Удовольствие это дорогое. Но дороговизна - понятие растяжимое. как отечественный трикотаж. В США на разработку и запуск одного препарата требуется 250 миллионов долларов, в Германии - 150 тысяч марок. Разумеется, это цифры усредненные.
Там много денег уходит на зарплату. У нас рабочая сила дешевая, зато много уходит на последние этапы. Для экспертизы в Минздраве требуется более тысячи страниц документации, полученной в результате химических и биологических опытов.
Иркутские и улан-удэнские разработчики рассказывали мне такую штуку. Зачастую "талмуд" не принимают: не так изложено. Не принимают раз, не принимают два - пока к тугодуму-разработчику не подойдут советчики: вы, мол, специалист по одной части, мы - по другой. Заплатите - и мы приведем вашу документацию в "проходимый" вид. Составляется договор, перегоняются деньги - и документация принимается практически в том же виде, что была у разработчика.
Затем Фармакологический комитет назначает клиническое испытание препарата - не там, где есть желающие его применять, а в той клинике, на которую укажут. Оплачивать испытание должен тоже разработчик. Эта стадия еще более затратная: она может длиться год, может -два. Чем сложнее схема лечения, тем дороже. И не следует забывать, что многолетние хлопоты пойдут псу под хвост, если хоть один врач или одна медсестра не заинтересованы в успехе. Усредненная сумма затрат на стадии испытания - 1 миллион рублей.
Клин клином! -
Никто денег вкладывать не желает. - рассказывает Алексей Алексеевич, - и я хорошо понимаю богатых людей. Если в какой-то другой области можно просчитать вероятность успеха, то в нашей отрасли это невозможно. Риск большой. Даже если Фортуна повернется к нам лицом, то вложения окупятся не завтра.
Справедливости ради надо сказать, что время от времени находятся люди, которые хотят вложить деньги в разработки Самарина, но ни разу дело не было доведено до конца. Крутились вокруг него и иркутяне, и немецкая фирма, и корейцы.
Ему объяснили: крупным фармацевтическим фирмам проще заплатить отступные потенциальному инвестору, чем потом бороться на рынке с более продвинутым и дешевым русским лекарством. -
Возьмем, к примеру, салсоколлин...
САЛСОКОЛЛИН представляет собой таблетированную форму экстракта травы Salsola collina (солянка холмовая), выращенной в Восточной Сибири. Предназначен для лечения заболеваний печени и желчного пузыря. Применяется; при различных формах гепатита, холецистита, при циррозе печени и заболеваниях поджелудочной железы. Защищает печень от токсичного действия алкоголя, вредного воздействия промышленных ядов и веществ, загрязняющих окружающую среду. Предупреждает возникновение желчнокаменной болезни. Способствует понижению уровня сахара у диабетиков.
Лечебный курс - 1 месяц. С профилактической целью можно применять постоянно. Побочные эффекты: не обнаружены.
В это время на рынке гепатозащитных средств господствовал препарат карсил, производимый другой германской фирмой. В ходу он и сейчас. Допустить появление более дешевого и более эффективного конкурента было неразумно.
Я слушаю Самарина и не скрываю своих сомнений. Там, в Германии, - старейшие фирмы с технологиями XXI века, здесь - одиночка, арендующий площади у завода и автошколы. Самарин чувствует мое настроение. -
Разработкой лекарственных препаратов я занимаюсь всю сознательную жизнь. Когда в 1975-м получил лабораторию, то поиск начал в том же русле, которое выбрали мои коллеги во всем мире. Хотел добыть из растений такой препарат, который бы побеждал раковые клетки. В научной среде они называются цитостатиками. Но вскоре разочаровался: яды атакуют раковые клетки, однако в этой борьбе гибнут и здоровые. Не каждый больной способен выдержать нагрузки, поэтому лечение происходит в стационаре. Кроме того, цитостатики вылечивают только тогда, когда в борьбу включается иммунная система. Можно убить 99 процентов, но 1 процент может дать новые всходы. А цитостатики, химиотерапия разрушают иммунную систему.
Я работал в Институте органической химии, когда ко мне пришел Николай Лукьянович Симбирцев - человек с ветеринарным образованием, участник войны, контуженный. Но он умел экспериментировать с животными. Его одолела идея "вышибать клин клином". Он рассуждал так: если рак есть и у растений, то почему бы его не ввести больному. Симбирцев с этой идеей пришел ко мне, и я его ... вежливо отправил.
На этом месте Самарин задумался. Что-то припоминал...
Симбирцев не унимался. Пришел и рассказал об опытах на собаках - они тоже болеют раком. Дескать, вшил растительные раковые клетки под кожу - все выжили. Самарин не поленился, пошел по хозяевам тех псов - так и есть.
Промышленное производство наладили на релейном заводе. Вскоре выяснилось, что не все выращиваемые клетки соответствуют заданному стандарту. Опытным путем они выяснили, почему одни клетки эффективны, а другие - нет. Разработали технологический режим выращивания. Но Самарин с Симбирцевым не сработались. Они уже расстались, когда в лаборатории Алексей Алексеевич выделил чистое вещество - иммуномодулятор К-212. Затем на его базе получили К-214. Чем он отличается от К-212? В первую очередь - удобством: инъекции надо ставить раз в 6 дней.
ИММУНОМОДУЛЯТОР К-214 представляет собой продукт жизнедеятельности растительных клеток, получаемый методами биотехнологии. Обладает свойством регулировать реактивность иммунной системы.
Применяется: для лечения злокачественных новообразований, лейкозов и предраковых состояний, воспалительных процессов в гинекологии, миом, фибромиом, мастопатий.
Форма выпуска; стерильные пенициллиновые флаконы для инъекций внутримышечно. Совместимость: антибиотики, гормоны и препараты цитостатического действия отменяют действие иммуномодулятора. -
К-212 и К-214 не стимулируют, а регулируют иммунитет, - поясняет Самарин, - многие заболевания - например, псориаз, артрит, полиартрит, болезнь щитовидной железы - объясняются тем, что иммунная система начинает "бить по своим", и здесь надо ее утихомирить. А в случае рака, наоборот, побудить ее атаковать раковые клетки. И препараты К-212-214 решают сами, как им поступить.
Мы долго думали: писать или не писать о лечении СПИДа? Вернее, о том, что благодаря К-214 Самарин начал подпольное лечение ВИЧ-инфекции. И сошлись на том, что сообщить надо с оговоркой: слишком мало времени исследуется эта возможность иммуномодулятора, слишком мало обратилось за помощью, и судьба тех людей, которым лечение помогло, прослежена недостаточно долго и тщательно.
Самарин со всех сторон уязвим. У него неважная статистика, поскольку к нему обращаются в основном те. кого отпустили из стационара доживать. Про многих известно, что они живут и здравствуют - но не более того.
Приходят предупреждения о недопустимости незаконной деятельности. А законной она сейчас попросту не может быть, поскольку миллиона у Самарина нет. Система удобна для чиновников, но изобрети мы завтра эликсир вечной молодости - она похоронит и его. Врачам-троечникам живется сегодня намного проще, чем тем, кто пытается пробить стену.
Впрочем, это не только сегодня - всегда. Но чтобы не принести нашему герою лишние неприятности, мы решили дать ему псевдоним. Его настоящая фамилия другая. Придет время - и мы рассекретим "Самарина".
Некоторые врачи и медицинские учреждения понимают, что законы законами, а людей лечить надо. И препараты, созданные в лаборатории Самарина, постепенно распространяются по России и за ее пределами.
Повесть о сознательном толстосуме
На что надеяться? И на кого? Только на архисознательных толстосумов.
Не так давно теперь уже бывший генеральный директор братского предприятия столкнулся с необходимостью операции на мениске. То ли в заводской, то ли в районной больнице ему сказали, что все сделают в лучшем виде, только о работе надо будет забыть минимум на месяц. -
Это неприемлемо! - вскипел генеральный. -
Тогда поезжайте в Израиль - встанете на ноги дня через три-четыре.
Он поехал в Израиль и вскоре вернулся оттуда с медицинским комплексом: пусть-де такая операция станет доступной всем.
История эта потому и отложилась в памяти, что другие подобные случаи мне неизвестны. -
Может быть, в случае с вашими препаратами нужны особые вложения, - поинтересовался я у Самарина.
В ответ он провел меня в смежную комнату площадью примерно в 25-30 квадратов: "Этого помещения вполне достаточно для того, чтобы закрыть потребности России в К-212 и К-214. Два миллиона курсов - это всего 300 граммов препарата. Надо только раза в два расширить производство клеток. С баяконом, который применяется с иммуномодуляторами, хлопот побольше, но все равно больших вложений не надо. В сумме на оборудование потребуется меньше трех миллионов. А если взять в расчет испытания, обучение персонала и рекламу, то потребуется миллионов пять, и не сразу". Кто рискнет? Мы еще рассекретим "Самарина".
Владимир МЕДВЕДЕВ. (Соб. корр. "Трибуны").

П. С. Имя Самарина было рассекречено в предыдущем сообщении - это Семенов.
А этой информации уже 15 лет. Воз и ныне там. Ошибка такая - не надо писать, тем более в центральных газетах. Надо делать тихой сапой и лечить людей. Готовя тем самым базу для Великой Онкологической Революции.
Как ведущий онколог говорил про препарат доктора Говалло:
Статья о Говалло, опубликованная 16 декабря 2002 г. в "Параламентской газете": "МЕТАСТАЗЫ ЧИНОВНОГО ПОДХОДА К ОТКРЫТИЮ УЧЕНОГО", автор Валентина ОСТРОУШКО .
Весьма примечательны последние фразы этой статьи:
"Выдающееся открытие российского ученого в области медицины Валентина Говалло позволяет успешно лечить людей от рака. Но об этом в России мало кто знает. Зато за рубежом метод доктора Говалло широко используется...
...Директор института онкологии еще в 80-е возмущался существованием лаборатории доктора Говалло:
"Так что же это получается: надо всех нас закрыть - и Говалло всех больных раком вылечит?"
Журналист смелый оказался, однако. Всего спустя 9 лет после смерти Блохина от рака высказал его слова. Правда, на
всякий случай, не называя фамилии онколога.