Паразитарная теория рака

О РАКОВОМ ТОКСИНЕ
(проф.М.М.Невядомский и ст.научный сотр. М.Ф.Рунова из Научно-исследовательской поликлиники экспериментальной онкологии Цусстраха)

Клинический анализ симптомов и течения раковой болезни бесспорно дает убедительные данные о наличии своеобразной интоксикации организма больных каким-то очень вирулентным и своеобразным ядом, глубоко нарушающим динамику жизненных процессов и вызывающим тяжелые изменения не только функции, но и структуры всех органов и тканей.
Эта интоксикация организма прежде всего и раньше всего проявляется тяжелым похуданием, степень которого ни при каком другом заболевании не бывает так велика, что и для клинициста весьма важно – оно быстро и неуклонно нарастает.

Одновременно с похуданием развивается также быстро нарастающая хлоранемия : столь резкое прогрессивное падение гемоглобина и уменьшение числа эритроцитов, происходящее подчас в немногие месяцы, также характерно только для рака. Особенностью этих изменений крови является развитие их при отсутствии лейкоцитоза и повышенной температуры.

Если к этому добавить типический вид ракового больного, выявляющий собой сложный комплекс изменений, происшедших в заболевшем организме, то станет понятным почему многие клиницисты на основании своих наблюдений позволяют себе утверждать, что имеется специфический раковый токсин, вызывающий столь типический симптомокомплекс раковой болезни.

Это утверждение основывается на своеобразном качестве симптомов раковой болезни – качестве, не встречающимся ни при одной другой болезни и дающем клиницисту возможность часто по одному только виду больного точно определить характер его болезни.
Действительно своеобразная землистая бледность лица, безжизненное тоскливое выражение глаз, своеобразная потеря тонуса кожи лица и ее отечность ab oculos обособляют раковых больных среди других больных с родственными по симптомам заболевания ( пернициозная анемия, тяжелый туберкулез), а ранний упадок сил, энергии, работоспособности действительно указывает, что организм больного отравлен определенным ядом.
И все это настолько качественно разнится от всего наблюдаемого врачами при других заболеваниях, что вынуждает их связать своеобразие клинических симптомов болезни с особенностями стереохимического построения ядов производящей рак причины, что и обусловливает качественно обособленный комплекс симптомов раковой болезни, дающий право клиницистам говорить о наличии специфического ракового токсина, тем более что симптомы несомненной интоксикации могут быть без труда найдены в клинической картине.

Так, Оппенгейм, Оше, Клиппель, Зимерлинг и другие описали картины токсических гемиплегий, периферических невритов как следствие токсического поражения центральной и периферической нервной системы при поражении раком внутренних органов, особенно интересны в этом отношении сообщения Борде об одностороннем – на стороне опухоли – поражение глаз и носа (односторонняя утрата обоняния). К этим же явлениям следует отнести кожный зуд, описанный без наличия задержки желчеотделения.

Как наиболее яркий пример интоксикации организма при раке Якш описал раковую кому, считая ее выявлением высокой степени отравления и истощения организма вследствие задержки в организме токсических веществ, выделяемых опухолью,- отсюда распад белков организма. Несомненно все эти факты, почерпнутые клиницистами из повседневного наблюдения за течением раковой болезни , чрезвычайно убедительно говорят о наличии своеобразной интоксикации в картине любого случая рака индивидуальные колебания которой настолько резки, что с легкостью позволяют выделить случаи сравнительно доброкачественного течения рака, - длительно-годами – протекающего даже без симптомов ясно выраженной анемии и кахексии(случаи Симпсона) и обособить их от токсических, быстро кончающихся смертью даже при малых размерах опухоли (случаи Сьерра). К этому необходимо добавить случаи остро -4-6 недель – протекающего милиарного карциноматоза, с высокой температурой и быстро нарастающим истощением, чтобы, осознав все разнообразие индивидуального течения раковой болезни, понять, почему это заставляет клиницистов говорить о неодинаковой вирулентности возбудителя рака, дающего пеструю вследствие разнообразного нарушения функции органов клиническую картину симптомов, вызванную неодинаковой интоксикацией организма.

Однако как не ярки симптомы интоксикации, наблюдаемые у раковых больных, далеко не все клиницисты стоят на позиции специфического ракового токсина, полагая, что картина тяжелой хлоранемии и даже кахексии может быть результатом обычных изменений обмена, наблюдающихся при любом инфекционном заболевании ,где нередко видим одновременно картины высокой степени похудания и резко выраженной анемии.

Эту точку зрения особенно отстаивал Ферстер, доказывая, что раковая кахексия как следствие интоксикации могла быть результатом изменения процессов обмена, ведущего к усиленному распаду белков организма, как это обычно наблюдается при любой инфекции, без всякого соотношения со специфичностью их яда.

Еще более упрощенное понимание тяжелой картины раковой кахексии давали Лейден и Любарш, пытаясь отнести тяжелое похудание и анемию канкрозных за счет расстройства питания ,обусловленного потерей аппетита и нарушением функции пищеварительного аппарата – anadenia желудка при наличии постоянных кровотечений (Гансеман).
По Крокевичу интоксикация при раке могла быть результатом отравления организма продуктами неправильного обмена раковых клеток, не имеющими однако свойств специфического ракового токсина.
К этому взгляду очень близко примыкал Маршан, допуская, что токсические вещества, выделяемые раковыми клетками, являются в результате отсутствия нормальной регуляции клеточных процессов. Также были высказаны неоднократно предположения ,что кахексия является результатом вторичной инфекции опухоли при ее распадении.

Помимо такого механизма образования токсических веществ опухолью по мнению других авторов интоксикация могла зависеть от отравления организма продуктами распада опухоли с характером птомаинов. На что впервые указал Пфейфер, а затем Янш, доказывая ,что задержка птомаинов и токсальбуминов ведет к развитию раковой комы. Пилье отождествлял эти яды с лейкомаинами.

Бар представлял необходимым допустить отделение опухолью растворимых веществ, поступающих в кровь и вызывающих разрушительное действие.

Совершенно очевидно, что все эти разнообразные взгляды на механизм раковой кахексии должны были быть проверены экспериментом. И только тогда можно было бы получить правильное разрешение этой весьма большой и трудной проблемы.
Если обратиться к данным литературы, то можно убедиться, что еще в 5-м веке Аециус писал, что распад раковых опухолей ядовитее яда самых ядовитых животных: им была отмечена способность распада опухолей вызывать воспалительные явления.
По Лефебуру (1784) пиявки, насосавшиеся крови вблизи распадающихся язв раковой опухоли, быстро погибают, но собаки, съевшие хлеб, намоченный распадом раковой опухоли, остаются здоровыми.
О прижигающем, едком набодобие купороса действии ракового распада писал в 1818 г. Рузе (Rouzet).
Алибер в 1806 г., Дюпюитрен в 1817 вводили в вены собакам распад раковых опухолей , но ничего не получили.

О заразительности ракового распада имеются сообщения Амарда, Штикера и Наунина – однако все эти старые работы ,не проливая света на основной вопрос о природе токсических веществ опухоли, имеют теперь лишь историческое значение.

Мульдер (1846),исследуя химически слизистые раки,нашел,что их главным составным элементом является вещество с меньшим содержанием кислорода и большим содержанием NH4, чем известные протеиновые тела. Мульдер отожествил это вещество с пиином, - оно нерастворимо в воде, но растворимо в щелочах.
Вюрц подтвердил эти данные, добавив, что специфическое вещество слизистых раков бедно азотом – всего 7% N( в слизи 18% N), и только хитин насекомых содержит так же мало азота.
Одним их первых факторов наличия токсических веществ в организме канкрозных было обнаружение Кульневым этилендиамина и триметиламина в faeces и рвоте раковых больных (1889).
В том же году Клемперер показал, что введение собаке крови раковых больных вызывает распадение белков, уменьшение щелочности крови и ожирение органов, -таким образом экспериментально было доказано присутствие токсических веществ в крови канкрозных.
Далее Мюллер установил, что канкрозные выводят азота больше, чем здоровые; эта трата организма азота – до 7,4 г в сутки – является результатом токсического воздействия продуктов опухоли и имеет несомненно специфический характер.Опыты Мюллера были проверены Валлерштейном и подтверждены.

Мейер показал, что моча раковых больных в 2 раза токсичнее мочи здоровых, а Грифиц выделил из мочи канкрозных вещество с характером птомаинов, вызывающее похудание кроликов, падение процента гемоглобина и числа эритроцитов.

В 1896 г Кастелли тоже из мочи канкрозных выделил ядовитое вещество, назвав его раковым токсином. Позднее (1903) Фельц, Эвальд и Якобсон также обнаружили в моче канкрозных токсические вещества с характером алкалоидов,но неспецифичные для раковой болезни, так как подобные вещества найдены были и при других инфекциях Пуше, Бушаром, Альбу. Так как патологоанатомическая картина изменений органов при раковой болезни дает бесспорные доказательства наличия в крови и соках организма токсических веществ (дегенеративные процессы во всех органах, бурое перерождение сердца, слизистое эпикардия и пр.), то Маршан в 1902 г пытался доказать наличие токсических веществ, выделяемых опухолью на основании некрозов, венозного стаза, кровоизлияний вследствие разрушения сосудов, круглоклеточный инфильтрации вокруг опухоли. Он отметил, что клетки хорионэпттелиомы обладают особенно резко выраженной способностью разрушать соседние клетки.
Токсическое воздействие веществ опухоли в 1903 г отмечали Ригель и Энгель.
В 1905 г Блументаль и Вольф показали, что в раковой клетке имеются ферменты, вызывающие разрушение – аутолиз не только собственных клеток, но и любого органа. Этот факт обособлял раковую клетку от клеток нормальных органов, не обладающих ферментами, способными аутолилировать другие клетки.
Эти данные были подтверждены Петри и Рульфом в 1906 г. По Абдергальдену ферменты раковых клеток существенно разнятся по характеру своего действия от ферментов нормальных клеток.

В 1903 г Мишели установил, что вытяжки из опухолей и органов раковых животных и людей содержат неспецифические для отдельных видов гемолизины. Эти гемолизины термостабильны и растворимы в спирте и эфире. Фильтрация через фильтр Шамберлена понижает их активность.

В 1904 г Кульман показал, что глицериновые вытяжки из опухолей , а также приготовленные на физиологическом растворе разрушают in vivo и in vitro эритроциты любого животного. Эти вещества термостабильны, растворимы в воде и алкоголе, они не идентичны с аутолитическими ферментами. Кульман пользовался глицериновой вытяжкой (2:3) из человеческих раков (cr.mamm.et uteri), настаивая измельченную опухоль 24 часа при температуре 8 градусов. Фильтрат этой вытяжки в количестве 1,0 вызывал в течение 2-х часов растворение крови (2-3 петли) различных животных.
Кипячение и помещение на лед, а так же нагревание в течение часа при температуре 56 и 72 градуса не уничтожало гемолитических свойств фильтратов, значительно их ослабляя.

Эти гемолизины не дают образования антител, наоборот, сыворотка животных, которым вводился фильтрат опухолей, приобретала ясно гемолизирующие свойства. Сохранение (стерильное) в течение 2 месяцев мацерата опухоли не понижало гемолитической способности фильтратов. Все это позволило Кульману разграничить гемолитические вещества опухоли от ферментов и гемолизинов, имеющихся в нормальных органах. При введении фильтратов кроликам интраперитонеально наступили гемолиз их крови и смерть животного.

Аналогичные результаты получили Микели и Донати.
На основании своих экспериментов Кульман полагает необходимым признать непосредственное влияние яда опухоли как на месте ее локализации, так и на весь организм.

Основываясь на сообщении Бардо о наличии гемолизинов в геморрагическом экссудате канкрозных , Энгель сделал заключение о содержании в опухоли гомо-гемолизинов.

Работы Криля не только констатировали большую устойчивость эритроцитов канкрозных к нормальной сыворотке, но и показали наличие изолизинов в крови раковых больных.
В 1911 г. Поляков пытался показать наличие гемолизинов в крови раковых больных, но его работы ,сделанные без поправки на данные о кровяных группах, лишены доказательств.
Келинг тоже находил в крови канкрозных гетеролизины.
Краус и Эрлих показали большую устойчивость эритроцитов от раковых больных к яду кобры.

Данные Криля были в 1909 г. подтверждены Рихарцем; по его наблюдениям изолизины в крови здоровых содержатся как исключение, а у раковых в 52 %. Однако Рихарц полагал, что изолизины являются не результатом воздействия специфического ракового токсина, а реакцией организма на повышенный распад эритроцитов. Из работ .посвященных химическому анализу опухолей, следует указать на попытку Сирорда и Роже установить коллоидальный характер яда опухоли.

Петри, Сальковский, Бионди, Якоби при аутолизе опухоли нашли абиуретовые вещества – аминокислоты, диаминокислоты, ксантиновые тела, моноаминокислоты – вещества высокой токсичности. Эти данные интересны в сопоставлении с данными работ Мюллера, установившими ,что аутолитические процессы имеются в организме при каждом дегенеративном процессе, тем более при некрозах, которых так много в каждой опухоли; отсюда понятно обилие имеющихся в ней ядовитых веществ с характером птомаинов.
И наконец аутолитические ферменты опухолей, воздействуя на здоровую ткань, неизбежно должны вызывать и в ней изменения, что и было показано Эмерсон и Фольгардом и затем Петри, подчеркнувшим резкое разрушение белков нормальных клеток под влиянием аутолитических ферментов раковой клетки.

Очень интересную информацию приводит внучка профессора Невядомского!
Перед самой войной было принято решение о создании Онкоцентра в Москве, причём руководителем
назначили именно Невядомского. Но, началась война и стало не до того.
Но, если бы это случилось, то наша онкология пошла бы по другому пути. По паразитарному.
После войны вернулись к этой теме, но чиновников, которые принимали решение, противники Невядомского убедили
в том, что нужен хирургический метод лечения, так как после войны осталось много хирургов и их надо где-то использовать.
Внучка как-то писала, что Невядомский к концу жизни сказал такие слова: "В наше время опасно заниматься паразитарной теорией рака!"
Лично я отказался от хирургического метода лечения рака лёгких и благодаря этому живу уже 26 лет.
А ведь это самый смертельный вид рака!

Эти вещества раковой клетки не аналогичны цитолизинам ,описанным Симоном и Тома в 1908 г.За последние годы Таденума, Гаста и Гомме показали, что гликолиз в крови саркоматозных кур на стороне опухоли выше, чем у здоровых кур. Массаж опухоли вызывает еще больший гликолиз в крови.
Гендель и Таденума нашли, что основной обмен у опухолевых крыс понижен, что и лежит по их мнению в основе раковой кахексии вследствие нарушения окислительной способности клеток организма, обусловленного влиянием опухоли. Так как рентгенизация может довести до нормы газовый обмен опухолевых животных, то эти авторы считают возможным влиять на рост опухоли, изменяя обмен организма ,показав, что одностороннее введение сахара вызывает ускоренный рост опухоли.

Все выше приведенные факты экспериментов с бесспорной точностью доказали, что в крови раковых больных имеются токсические вещества, вызывающие повышение распада белков, отсюда следует усиленное выведение с мочой азота при последующим исхудании.

Эти вещества вызывают гемолиз,- отсюда высокая степень хлоранемии. Таким образом утверждение клиницистов о наличии токсинов при раке является доказанным, - мы должны принять, что весь сложный симптомокомплекс раковой болезни является следствием отравления организма своеобразным ядом, ближайшую природу которого надо изучить…..

Если вышеупомянутые опыты доказали наличие при раке токсинов, продуцируемых опухолью, то они все же не доказали их специфических свойств. Более того, до сих пор существует убеждение, что нет и не может быть ракового токсина, так как раковая опухоль, состоящая из клеток эпителия, не может содержать специфических токсинов, а если в ней и имеются ядовитые вещества, то лишь в результате ее разрушения, аутолиза.
Вот этот труднейший и принципиальнейший вопрос о существовании в опухолях специфических веществ и явился предметом наших исканий, приведших к установлению ряда очень интересных данных.

Обращаясь к имеющимся уже по этому вопросу данным, мы к сожалению на смогли найти в доступной нам литературе почти никаких работ, посвященных получению ракового токсина.
Еще Гютербек в 1838 г считал, что раковая болезнь зависит от своеобразного ферментативного вещества, названного им пиином, - аналогичный фермент, вызывающий рак, описывал в 1841 г Энгель под названием кребсин; такой же гипотетический раковый токсин принимал Шпуде, полагая , что он циркулирует в крови, поглощается эпителиальными клетками и является причиной их превращения в раковые клетки.
От этих априорных воззрений на раковый токсин нас отделяют единичные эксперименты, посвященные фактическому обнаружению такового.

Пфейфер вводил кроликам взвесь раковой опухоли и получил несомненно токсические явления: понижение температуры, слюнотечение и колапс.
Одним из первых в 1893 г Адамкевич получил раковый токсин, назвав его канкроином.
Адамкевич растирал измельченные опухоли в физиологмческом растворе,фильтровал через пористый фильтр и полученный фильтрат вводил в мозг кроликов, вызывая быструю – через 1-2-3 дня смерть животного. По характеру действия канкроина Адамкевич, отождествлял его с неврином (Phenol – vinyl – Zitronat),предполагал наличие сродства этого токсина с центральной нервной системой. Адамкевич имел 3 сорта канкроина: 1-содержал 12,5% активно действующего вещества, 2-ой - 6 % и 3-й - 3%. Проверочные работы Шиммельбуха,Пальтауфа и др. не подтвердили токсических свойств канкроина Адамкевича.(За последнее время Бессер снова рекомендует канкроин Адамкевича как метод специфической терапии рака).

Еще больший интерес возбудило сообщение Гриффитца, что ему удалось из раковых опухолей получить вещество, названное им также канкроином, которое при введении мелким животным вызывало их смерть.
Однако проверочные работы Брушетти и Барллокко(1907г.) с введением в вену экстрактов опухоли - от 2,0 до 20,0 – не подтвердили данных Гриффитца о возможности выделить токсическое вещество из опухолей. Манген и Роже ,вводя эмульсию свежих опухолей в физиологическом растворе интравенозно, получали быструю гибель животных; но эти опыты недоказательны, так как возможность эмболии здесь не была исключена.

В 1910 г Невядомский, вводя интраперитонеально кроликам 10,0-20,0 серозного экссудата от раковой больной, получил гибель кроликов через 21-30 дней при картине колоссального исхудания.
Зейдерхельм и Лампе (1924), приготовив алкогольную вытяжку из раковых опухолей (настаивание измельченной опухоли при температуре 17 градусов 3-4 дня в 50% спирте,отфильтровывание и осаждение абсолютным алкоголем; осадок растворяется в физиологическом растворе) и вводя по 1,0 интраперитонеально мышам, получили смерть животных через 1-24 часа.
Авторы подчеркивают ,что такой токсин опухоли может быть получен только при обработке ее при низкой температуре, - вытяжки, сделанные при комнатной температуре, неактивны вследствие большого содержания в опухоли протеолитических и гликолитических ферментов, разрушающих раковый токсин.

Центани и Бисцельи констатировали наличие в опухолях вещества, ускоряющего их рост ,так как прибавление экстрактов опухолей к культурам раковых клеток усиливало их рост. Эти вещества Центани назвал «бластины». Известно , что вытяжки из нормальных органов обычно задерживают рост в культурах тканей, хотя некоторые химические вещества из эндокринных желез, а так же витамины и аутолизаты стимулируют рост.

При введение бластинов опухолевым животным Бисцельи отмечал более скорый рост опухолей и их большее метастазирование. Бисцельи полагает, что в раковых клетках имеется вещество ,вызывающее постоянное их раздражение, - отсюда безграничный рост и превращение нормальных клеток в раковые.
Каспари отожествлял бластины с гипотетическим некрогормоном, якобы появляющимся при всяком умирании клеток.
Мартенс, повторив методику Зейдельхельма и Лампе, получил раковый токсин. Он однако приготовлял алкогольный экстракт из опухоли, осадок в котором высушивал над серной кислотой и вводил интраперитонеально крысам в виде порошка, единица которого по объему равна количеству кизельгура, весившего 17 мг. 1 единица токсина убивала мышь через 19 часов. Смерть животного наступала при картине одышки, падения температуры до 26 градусов.
Анатомически найдено: выпот в плевре, систолическая остановка сердца, застой в мозгу .

Мертенс получил термолабильное вещество, так как пятиминутное кипячение уничтожало действие токсина. Токсин, приготовленный при комнатной температуре ,оказался активным.
Данные этих авторов были проверены в 1928 г Розановым, которому не удалось получить при этой методике ракового токсина. Попытка его использовать алкогольный экстракт опухоли для кожной реакции у раковых больных также не увенчалась успехом.
Таким образом приведенные данные констатируют не только чрезвычайно малое количество работ ,посвященных получению ракового токсина,- вопросу несомненно имеющему крупнейшее значение для разрешения основных проблем онкологии, но и полную неудачу получения из опухоли токсических веществ, могущих вызвать смерть подопытного животного.

Разрабатывая проблему этиологии рака в свете паразитарной теории его происхождения, мы неизбежно должны были столкнуться с вопросом о наличии специфического токсина рака, желая найти иммуно-биологические показатели его присутствия в организме.

..................................................................

П. С. Любопытно, а как выкручиваются онкогенетики, которые считают, что раковая клетка - это мутация?
То есть их клетки должны так ловко мутировать, что они будут вырабатывать специфический токсин рака!
Причём у разных раковых больных, находящихся в разных регионах мира этот токсин один и тот же.
А в паразитарной теории рака этот токсин является естественным продуктом определённого ракового паразита.

Считаясь однако с наличием в опухоли и других ядовитых веществ, могущих появиться в результате аутолитических процессов, постоянно протекающих в опухолях, мы вполне осознали трудность доказать специфичность этих веществ только для раковых опухолей, тем более что до сих пор наличие иммуно-биологических реакций при раке не является еще общепризнанным.
Поэтому мы считали необходимым разграничить отдельные звенья этой очень большой и сложной работы и в первую очередь доказать, что сама опухоль, и притом по возможности свободная от некроза и следовательно не содержащая токсических веществ аутолиза, включает в себе вещества, могущие убивать подопытных животных.
Этим фактом мы бесспорно доказали бы ,что сами раковые клетки содержат ядовитые для организма вещества, которых нет в клетках эпителия.
Однако как показывают наши эксперименты, получить такое вещество чрезвычайно трудно, так как целый ряд условий обработки опухоли ведет по-видимому к быстрому его разрушению, - нестойкость ракового токсина является по нашему мнению главной трудностью для его обнаружения.
Исходя из вышеизложенных теоретических предпосылок, мы сочли необходимым, во-первых, попытаться показать наличие токсина в раковых опухолях и, во-вторых, доказать его специфичность.
Ввиду того, что по официальным справкам раковый токсин до сих пор не получен, мы настоящую работу посвящаем доказательствам токсичности веществ в опухолях как наиболее трудной части разбираемой нами проблемы, оставляя вопрос о доказательстве его специфичности как требующей дополнительных исследований. Нашу работу можно разбить на несколько этапов искания наилучшего метода получения токсина.

К первому этапу относиться несколько серий (5 серий), не давших нам максимального эффекта, т.е. смерти животного, что по-видимому стояло в связи с методом приготовления токсина…
Таким образом вышеприведенные серии не дали нам смерти животных, в большом проценте от введения вытяжек из опухолей. Из 42 животных погибли только 4; однако необходимо отметить, что все животные в первые сутки после введения чувствовали себя очень плохо (одышка, вялость),что мы думали, что они погибнут.
Мы можем сделать выводы, что нельзя приготовлять токсин, дающий большой процент гибели животных из старых опухолей, имеющих некрозы; также нельзя вводить эмульсию без настаивания меньше суток. Фильтрование через свечу Шамберлана ослабляет токсин. Кроме того возраст животного играет большую роль. Наиболее плохо себя чувствовали от токсина более молодые животные весом 60-70 г.

Второй этап нашей работы – это получение токсина, давшего большой процент смерти животных.
1серия. Опухоль Кричевского-Синельникова – молодая,16-дневная хорошего качества, измельчена ножницами, разбавлена физиологическим раствором 1 часть на 9 частей. Поставлена на лед на 14-12 часов. На другой день растерта со стеклом, профильтрована и отцентрифугирована. Все делается ,как уже сказано, стерильно. рH жидкости равняется 7,15-7,2. Фильтрат вводился крысам в брюшную полость.
1-ая крыса 56 г –введено в брюшную полость 3,0.Ночью крыса погибла.
2-ая крыса 67 г- введено 4,0 фильтрата в брюшную полость. Ночью крыса погибла.
3-я крыса 80 г- введено 5,0.Ночью крыса погибла.
4-я крыса 85г –введено 6,0.Крыса чувствовала себя плохо, но осталась жива.
5-я крыса 95 г- введено 7,0.Крыса чувствовала себя плохо, но осталась жива.
Вторая серия: Опухоль немолодая, готовилась ,как ив предыдущей серии.
Введено 3-м крысам в полость брюшины 1,2 и 3 см куб. Крысы вялые, но не погибли.
На другой день снова введено по 2,0 в вену. Все крысы погибли через 4-5 часов.
Третья серия: Токсин готовился из 12-дневной опухоли путем измельчения ее со стеклом чрезвычайно мелко, кашица разбавлялась физиологическим раствором: 1 часть кашицы+9 частей физиологического раствора. Эмульсия ставилась на 14 часов в холодильник, на другой день колба ставилась в Schuttelapparat на 5 часов; затем эмульсия фильтровалась, центрифугировалась и центрифугат вводился крысам:
1-я крыса 71 г – ввели 3,0 в вену. Крыса погибла немедленно.
2-я крыса 72 г- ввели 2,0 в вену. Крыса погибла через полчаса.
3-я крыса 79 г- ввели 2,5 в вену. Крыса была в обмороке ,затем ожила, чувствовала себя крайне плохо.
4-я крыса 77 г – введено 5,0 в полость брюшины. Крыса не погибла.
Четвертая серия: токсин приготавливался ,как в предыдущем опыте, и вводился интраперитонеально от 2 до 4 см куб в полость брюшины 7 крысам. Крысы вялые, но не погибли. На другой день снова вводился токсин, приготовленный из 18-дневной опухоли штамма Крического-Синельникова. Истолчена со стеклом кашица, разбавлена физиологическим раствором 2х4 и поставлена на ночь в холодильник. Затем эмульсия профильтрована, отцентрифугирована и вводилась в вену 2,0.,2,5.,2,75. и 5,0,. Из 7 крыс 4 крысы погибли.
Таким образом в этих последних 4 сериях из 19 крыс 12 крыс погибли, остальные чувствовали себя крайне плохо (вялость, одышка).
Необходимо подчеркнуть , что для получения наиболее сильного токсина необходима свежая опухоль, настаивание на льду не менее 14-15 часов, очень мелкое раздробление опухоли, растирание ее со стеклом, рН должен быть равным 7,2-7,15.
Имеет большое значение качество опухоли, что особенно трудно учесть, так как одного и того же возраста опухоли часто бывают качественно различны в смысле своей вирулентности, даже по отношению перевиваемости. Очевидно поэтому не от всякой опухоли удается получить сильный токсин.

Кроме того имеет большое значение возраст подопытных крыс, более молодые – менее выносливы. А также по-видимому имеют значение какие –то индивидуальные особенности животного переносить этот яд.
Патологические изменения погибших крыс однотипны и сводится к следующему.
В печени имеются очаговые некрозы печеночных клеток, большой застой в венах. Нерезко выраженная круглоклеточная инфильтрация.(рис.1,2).
В селезенке кровоизлияния, застой, дегенеративные изменения в клетках мальпигиевых телец , а так же и число мальпигиевых телец уменьшено.Некрозы.
Легкие : Застой в сосудах. Утолщение альвеолярных перегородок.
Сердечная мышца: немного мелких очагов кровоизлияний, гомогенизация волокон, круглоклеточная инфильтрация очаговая.
Почки: Явление зернистого перерождения с исчезновением просвета извитых канальцев и исчезновением ядер их клеток. Между некоторыми эпителиальными клетками несколько мельчайших кровоизлияний.
Поджелудочная железа: просвет железистых трубок заполнен однородной массой, окрашенной эозином. Очертание клеток не видно.
В стенках тонких кишок изменений нет.
Брюшина нормальна.
Мозг: мелкие кровоизлияния, в мягкой оболочке гиперемия. Дегенеративные изменения нервных клеток.
Надпочечник: кровоизлияние в мозговом и корковом слоях. Неясные контуры клеток. Дегенеративные изменения коркового слоя и мозгового вещества.

Таким образом , патологоанатомические изменения в органах погибших от введения ракового токсины крыс, развившиеся через 4-8-12 часов, с ясностью свидетельствуют о глубине дегенеративных изменений во всех органах, происшедших от специфических веществ опухоли, а не от инфекции, какая не может дать столь быстрых изменений и столь быстрой смерти животного.
Анализируя полученные нами результаты ,мы считаем необходимым подчеркнуть ,что максимальный токсический эффект дают молодые опухоли, не содержащие некрозов и следовательно продуктов аутолиза раковой ткани, что заставляет нас считать
Полученные результаты доказательно говорящими за наличие своеобразного токсина в самих раковых клетках,так как контрольные опыты с интраперитонеальным введением вытяжек, приготовленных аналогичной методикой из эпителиальных органов, не дали токсических явлений у крыс.

Таким образом мы полагаем, что факт присутствия в опухоли ракового токсина этими опытами является установленным.

Тем не менее мы считаем необходимым расширить нашу работу в сторону доказательства специфической природы токсических веществ в опухоли. С этой целью нами начаты работы получения аллергической реакции у канкрозных больных от интракутанного введения этого токсина ( с небольшим видоизменением способа приготовления) – опыты, уже показавшие , что большой процент раковых больных действительно дает аллергическую реакцию на введение этого токсина.

Далее мы предполагали поставить реакцию отклонения комплемента с токсином и кровью опухолевых животных ,реакцию анафилаксии , преципитации и прочие иммунобиологические доказательства специфичности природы этого токсина. Не считая нашу работу законченной ,мы все же полагаем, что полученные результаты весьма важны ,они дают веские доказательства правильности паразитарной теории происхождения опухолей и могут быть использованы, как для выработки метода ранней диагностики рака, так и для его специфической терапии.

ВЫВОДЫ:
1.Экстракты опухолей, не содержащих некрозов, при введении их интравенозно и интраперитонеально вызывают смерть подопытных животных через 4-12-18 часов.
2.В органах животных, погибших от введения экстрактов опухолей, имеются резкие дегенеративные изменения, доказывающие токсичность введенных экстрактов.
3.Опухоли,содержащие некрозы, дают мало токсичные вытяжки.
4.Вышеуказанные факты доказывают наличие токсина в самих раковых клетках, так как не продукты аутолиза опухолей, а экстракты из молодых опухолей оказываются наиболее токсичными.
5.Специфичность полученного токсина опухолей доказывается его способностью вызывать аллергическую реакцию у канкрозных.
6.Необходимо дальнейшее изучение полученного ракового токсина в целях использования его для ранней диагностики рака и специфической его терапии.

К УЧЕНИЮ O CELLULA SPECIFICA CANCROSA
(Проф. М.М.Невядомский)

Не смотря на то, что детальное изучение цитологии опухолей казалось совершенно обязательным для правильного понимания этого процесса, оно до сих пор не произведено с необходимой полнотой и тщательностью. До сих пор почти нет работ , посвященных детальному изучению клеточных элементов опухоли, что конечно является причиной неправильности наших знаний о генезе новообразований и причиной того, что до сих пор проблема бластоматозного роста остается неразрешенной.

Первые попытки изучить клетки опухоли принадлежат Home, затем I.Mullery и Virchovy, но Миллер, не пользуясь в своих работах о раке методом окраски тканей , не мог дать сколько –нибудь точных описаний раковой клетки, хотя он определенно утверждал, что раковая клетка не является производной клеток организма, а появляется самостоятельно между клетками организма под влиянием seminium morbid. Вирхов же, считая раковую клетку соединительнотканного происхождения, довольно обстоятельно описав клеточные элементы, дал им совершенно произвольное толкование; но особенную ценность представляют работы Hannovera и Leberta, впервые положивших фундамент учения о cellula specigica cancrosa,так как в их работах мы имеем первые, но очень верные характеристики различия раковой клетки от эпителиальной. Эти различия чисто морфологические, но тем не менее очень характерные, важные и верные.

Hannover(1843) является основателем учения о cellula specifia cancrosa; он уточнил, что эпителий никогда в раковую клетку не переходит, так как cellula cancrosa не есть эпителиальная клетка, а совершенно особая, чуждая клеткам организма специфическая клетка, которая хотя и походит морфологически на эпителиальную, но существенно отличается от нее большими размерами ядра и большими размерами ядер, что для эпителия не характерно. Он указал на присутствие раковых клеток в крови, чем и объяснял метастазы опухолей; раковую клетку он считал гетерологичной (он впервые применил биопсию опухолей для диагностических целей).
То же учение о cellula specifica cancrosa поддерживал и Lebert (1845),хотя он стоял на позициях теории бластемы, полагая, что раковая клетка становится таковой вследствие расстройства питания. Он относил все раковые клетки к «heteromorphe», полагая вместе с Hannoverom,что только те опухоли могут считаться раковыми, которые состоят из раковых клеток; в противоположность этому он рассматривал cancroit pseudocancer как опухоль доброкачественную, состоящую из «homomorphe» клеток, утверждая, что канкроид состоит из «гипертрофированных» клеток организма.
Характерным признаком раковой клетки Lebert считал периферическое расположение ядра, клетка имеет оболочку и толстый слой протоплазмы, а иногда последняя отсутствует и имеются только голые ядра.
Часто вследствие уплотнения периферического слоя раковая клетка получает как бы двуконтурную оболочку; от имбибиции водой оболочка распадается на сегменты.

Интересно представление Lebersta о процессе размножения раковой клетки путем «расплывания» ,распадение ее ядра на бесформенные глыбки из молекул.

Он отмечал жировую и зернистую инфильтрацию раковых клеток, различая материнскую клетку от клеток «a parois concentrigue». Форма раковых клеток разнообразна.
В 1845-1846 г. Sedillot тоже определенно высказался за неэпителиальное происхождение раковой клетки, примыкая к взглядам Hannovera и Leberta.

В 1848-1855 г.Robin посвятил несколько работ описанию отличительных признаков различия раковой клетки от эпителиальной. У первой ядро и ядрышко больше, она светлее, в самой клетке содержится больше зернистости. Он различал кроме вышеуказанных особенностей раковых клеток еще несколько их форм….
В Германии Frerichs поддерживал учение о cellula cancrosa specifiga. Он описывал большие неправильные формы ,толстые хвостатые клетки как специфический цитологический элемент раковой опухоли ,которые от прибавления уксусной кислоты становятся более бледными и даже просвечивающими.Он подчеркивал отсутствие закономерности в их развитии и размножении, часто ядра их распадаются на зерна.
Дальнейшее развитие этого учения мы находим у Fuhrera, подчеркнувшего разницу формы, вида и «содержимого» раковых клеток, что стоит в прямой зависимости от их положения и давления, испытываемого ими от окружающих клеток…

Диагноз раковой опухоли по Fuhrery можно ставить только на основании изучения пластов клеточных элементов опухоли, так как единичная клетка не дает критерия для этого диагноза.
Наиболее яркого развития и четкой научной формулировки учения о cellula cancrosa specifiga получило позднее в 1893 г у Адамкевича, полагавшего, что раз раковая опухоль состоит из эпителиальных клеток, элементов ,принимающих участия в выполнении важнейших функциональных отправлений организма, то опухоль как конгломерат полезных клеток должна была иметь функцию полезную для организма, чего нет фактически, - а способность опухолевых клеток продуцировать яды доказывает чуждость их для организма.
Гораздо более веские доводы в пользу неэпителиального происхождения раковой клетки мы находим у Адамкевича в его труде «Die Heilung des Kreses» в 1903 г.Здесь впервые суммированы научные доводы паразитического происхождения раковой клетки, доводы, заставляющие «unentwegte Onkologtn» иронизировать над его учением – настолько неприемлемыми, смешными и даже дикими казались мысли о паразитарном происхождении раковой клетки в ХХ веке!...